к мужику, пока его баба гуляет с собакой, и сказал:
– Мужик, у тебя выросли рога. Она тебя скоро бросит. И тебе повезет, если не случится чего-то похуже. Как это было со мной.
В этот момент я говорю себе: стоп! Тебе-то какое дело? То есть дело есть, но не до них, а до их собаки.
Черт! Она опять воет! Я смотрю на часы: немного осталось. Скоро они придут. Он займется ужином, она пойдет выгуливать пса. И вой за стенкой на время прекратится.
Но я-то хочу, чтобы он прекратился навсегда!
Большой Брат следит за нами
– Ты куда?!
– Мусор вынесу.
– А штраф?
– А меня еще не подключили!
– Это они так сказали. Но я бы тебе не советовал.
– Отстань! Слышал, что доктор сказал? Про казаков-разбойников? Глянь, что я нашла!
Она с гордостью показала мужу винного цвета кепи с огромным козырьком. Головной убор давно вышел из моды, и Людмила его списала из повседневного гардероба. Выбросить было жалко, вещь дорогая, поэтому засунула кепи поглубже в шкаф, до лучших времен. Оказалось, до худших. Которые и наступили.
– Плохая это мысль, – мрачно сказал Сергей. – Мусор Петька может забрать, когда привезет нам продукты. Я пока завяжу мешок и выставлю его на лестничную клетку, чтобы не вонял.
– А я гулять хочу! Я задыхаюсь в четырех стенах, понял? У меня работа такая: я блогер. Все общение в Сети, и мне просто необходим глоток свежего воздуха!
– Хорошо, иди, – муж посмотрел на нее грустными глазами.
Она надела длинную шубу, с капюшоном, потом примерила кепи. Тень от козырька упала на лицо. Глаз видно не было. Совсем. Людмила добавила к этой маскировке черную тканевую маску и, бросив взгляд в зеркало, довольная донельзя, обернулась к мужу:
– Ну? Какая программа меня распознает, айтишник ты мой продвинутый?
– Что ж, рискни.
– Никакого риска, – заверила она. – Я только мусор выкину.
Сергей словно знал, что мусором дело не ограничится. Она и в самом деле дошла до контейнеров и кинула в один из них набитый доверху мешок. Постояла, поморщилась. Ну что за прогулка у мусорных баков? И шагнула на дорожку, ведущую в парк. Морозный воздух был свеж и упруг, как накрахмаленная скатерть, на которой уличные фонари сияли, словно хрустальные бокалы, и такой сладкий на вкус, аж голова закружилась. Эти несколько дней взаперти дались Людмиле с трудом. И вот она, свобода!
Как-то незаметно она очутилась в парке, и пошла по аллее, стараясь не попадать под яркий свет фонарей. В первый раз Людмила вела себя крайне осторожно и, помня слова мужа, побаивалась. Навстречу ей попадались люди, в основном парочки, но были такие же одиночки, тоже в масках и в капюшонах. Один парень в бейсболке, несмотря на мороз. И тоже с козырьком, бросающим на половину лица непроницаемую тень.
Апельсинчик мысленно ликовала. Все оказалось так просто! Казаки-разбойники! Здравствуй, детство золотое! Потом она вспомнила, что мобильник оставила дома, от греха