так, что Йоахим и Лавдос подъехали к таверне с заднего двора. Уже там их встретил хозяин всего этого заведения. Толстый богато одетый мужчина с холеным обритым лицом приветственно развел руками, когда их телега приблизилась к зданию таверны.
– Добрый вечер, господа! Редко к нам заезжают со старых дорог. Зачем пожаловали?
Йоахим спрыгнул с телеги и подошел к хозяину таверны.
– Переночевать хотим. – Йоахим перешел на шепот. – И нам нужно спрятать повозку от лишних глаз…
Мужчина оценивающе взглянул на телегу и норжца.
– А к чему, извольте спросить, такая скрытность?
Йоахим стянул с себя капюшон. Мужчина, увидев его лицо, испуганно вздохнул.
– Я бледноликий. А там, под брезентом, лежат проклятые вещи. От прикосновения человек в крысолака обращается. Мы это в город везем к чародеям на деактивацию проклятия, а пока от дураков это надо спрятать…
Глаза мужчины округлились.
– Это же вы зачем?! Зачем приволокли мне сюды это?! Разворачивайтесь, подобру-поздорову!
Йоахим прикусил губу. В запугивании он явно перестарался.
– Нам ночь только передохнуть надо, с утра уже уедем. Прошу вас, мы докинем сверху за беспокойство…
Услышав, как в руке норжца подпрыгнул кошель с серебром, хозяин таверны задумался на мгновение.
– Эх… а как же это… ну хотя, если так… о-ох… – Мужчина махнул рукой. – Ладно уж! Благое же вы дело делаете все-таки…
Хозяин таверны повел норжца с его телегой к небольшому, рядом стоящему амбару. Он уверил своих гостей, что до него никому нет дела, но для пущей уверенности он все же закроет ворота на замок. Путников это, разумеется, устроило.
Йоахим решил не терять времени и зашел в здание с заднего входа. Заведение это и впрямь было огромным – целых три этажа, из которых два верхних были отданы под множество спальных комнат, а первый полностью занял огромный обеденный зал. Таверна стояла на пересечении трех больших дорог, и потому имя ее “Золотая птица” также имело большую славу среди всех тех, кто изволил жить вольной жизнью путника. Зал был до отвала набит гостями. Йоахим сел в самом углу, лучшего места он не нашел. Кругом галдели люди, орали пьянчуги. Целых пять бардов в разных углах исполняли совершенно разные песни. От всей этой вакханалии у Йоахима разболелась голова. Он осмотрелся по сторонам, несколько разносчиц слонялись в центре зала и в упор не замечали крайние столы. “Вот же… – подумал Йоахим. – Не буду же я кричать на весь зал, чтобы подозвать ее…”. Думая как решить свои проблемы, бледноликий совсем не обратил внимания на старика, подошедшего к его столу:
– Йоахим! – Подсел к нему тот.
Бледнолкий повернул голову. Первое, что он испытал, было удивлением, второе – злостью.
– Что мать твою?! Ты? Это снова сон? Сука… что ты здесь делаешь? – Последнее он проговорил тихо, сквозь зубы. – Ох, нет… если ты опять за старое…
– Старое? Ну уж нет, я просто проездом. Решил попутешествовать, знаешь ли.
– О чем ты, седой?
– Эх,