поскольку сына он признавал: это было легко доказать;
– предложить учиться на вечернем или заочном отделении старшему сыну;
– предоставить попавшему в жуткую историю восемнадцатилетнему младшему сыну выпутываться из неё самому и, возможно, оказаться в тюрьме.
Ну и множество таких же, подобных, более мелких вариантов. И поскольку я каждый раз с неизменным тупым упрямством делала выбор не в пользу денег и с годами ничуть не поумнела, отсюда закономерный вывод.
Денег у меня не будет никогда! Ну и пусть.
Мои отношения с комсомолом
Отметили столетие комсомольской организации. Вспомнили комсомольские стройки, молодой энтузиазм, бодрые патриотические песни разных времен. Были хорошие и не очень хорошие комсомольские руководители, признанные лидеры. Только почему-то большинство из них оказалось в первых рядах «перестроечников», то есть, мигом забыв о приоритетах страны – «сегодня не личное главное, а сводки рабочего дня», бросились устраивать именно своё личное. Был даже такой руководитель, который, обидевшись, что его куда-то там не выбрали, перенёс в отместку районный узел связи в другой, не приспособленный для этого город. И люди мучились, получая письма, посылки, переводы, пенсии с огромной задержкой, пока узел связи не вернули на прежнее место.
С этой организацией, как и со многими другими, у меня складывались особые отношения. Не потому, что я имела какие-то свои взгляды, то есть имела, конечно, но они не шли вразрез с общепринятыми. Просто я была совершенно не активной, вечно витала где-то в облаках и не вписывалась в общественную жизнь. Как-то учительница географии назвала меня незаметной, обо мне трудно что-то сказать. А я удивилась: почему же на меня так часто смотрят на улице и оборачиваются вслед, если я такая незаметная? Но я никогда не тянула руку на уроках «спросите меня!», даже если хорошо знала ответ, не выступала ни на каких собраниях, не стремилась быть в центре внимания. Училась я хорошо, но в отличницы не рвалась. Была отличницей в начальных классах, поскольку учеба не вызывала никаких затруднений, потом всё чаще стали проскальзывать «четвёрки», но до «троек» всё-таки не доходило.
Конечно, я участвовала во всех пионерских мероприятиях, ходила на собрания, собирала металлом и макулатуру, даже была какое-то время звеньевой. И просто не заметила, когда большинство учеников в классе написали заявления и стали комсомольцами. Я заявление не писала, мне никто не подсказал, это прошло мимо меня. То есть я оказалась неохваченной комсомолом вместе с небольшим количеством двоечников и таких же неактивных, как я. Заявление я написала перед окончанием шестого класса, получила рекомендацию классного собрания, следующую рекомендацию должен был дать совет школьной дружины. Заседание совета несколько раз переносили, потом где-то потерялась моя анкета, в том учебном году я в комсомол не вступила.
Снова начала вступать я уже в начале седьмого класса. В горкоме комсомола удивились, почему я не вступила вместе со всеми, задавали