как выстраданный ответ человечества на исторические вызовы, брошенные «нацизмом», с одной стороны, или «реальным коммунизмом», с другой. Недопущение тоталитарной власти, претендующей на абсолютный контроль не только за действиями, но и за взглядами и мыслями человека. Культ защиты меньшинств от жестокого и беззаконного произвола агрессивного большинства, от любых практических и правовых ограничений по национальному, социальному, имущественному, половому или иным признакам. Индивидуальные свободы и, прежде всего, свобода слова и самовыражения, недопустимость контроля над личностью, культ права вообще и презумпции невиновности в частности — таковы сегодня (или даже, скорее, вчера) прокламируемые общие принципы либеральной демократии [5].
Восточноевропейские народы, включая Латвию, после «Нюрнберга», в отличие от западных народов, прошли исторически другой путь. При жёсткой авторитарной советской системе, эмигрировавшей на Запад нацистской коллаборационистской части и, тем более, прошедшей лагеря и ссылки оставшейся части, по сути, не коснулась денацификация и чувство «исторической вины» после Нюрнберга, и они после развала СССР ощутили «наркотический вкус» национального возрождения и политического реванша [4, 10]. Конец «холодной» войны, «перестройка» с её реабилитациями и разоблачениями, распад СССР, «война исторической памяти» на постсоветском пространстве между национальными государствами — всё это породило масштабное переписывание истории, «срывание масок», «закрытие белых пятен» и т. д. Всё это породило и серьёзный кризис в поиске новой идентичности в постсоветских восточноевропейских странах, когда люди затрудняются с ответами на вопрос «кто мы, зачем мы, и каково наше место в мире?», хватаясь в поиске идентичности за вроде очевидные, но чаще ложные ответы, непременно отвергая аналогичные, тоже не лучшие изыскания соседей. «Мы не стали ярко выраженными демократами, и против мыслящих иначе мы часто думаем даже хуже, чем в Советском Союзе. Это не та демократия, когда мы признаём права других, уважаем думающих иначе и так далее…» — признаёт латвийский политолог Кристиан Розенвалдс [9].
После краха советско-коммунистического проекта путеводителем по прошлому человечества и «инструкцией» к будущему устройству мира стал либеральный сценарий. Согласно принципам либерального проекта, люди борются за свободу, и постепенно шаг за шагом, свобода отвоёвывает себе место под солнцем, а «распространение свободы по всей планете даёт людям самую большую надежду на мир» (из инаугурационной речи 2005-го года «поборника мира» Джорджа Буша-младшего, к слову, родившегося со мной в один день). Диктаторские режимы сменяются либеральными демократиями. «На смену стенам, рвам и ограждениям из колючей проволоки пришли широкие дороги, прочные мосты и оживлённые аэропорты» [5]. Однако после мирового финансового кризиса 2008 года жители разных стран испытали разочарование и в либеральной идеологии. В моду снова вошли