пополам, и ударом ноги снизу в голову Людота добил противника. Третий противник отпрыгнул в сторону и достал из-за пояса тонкий и острый клинок, да и остальные отдельно стоявшие достали оружие и двинулись ему на помощь. Людота стоял спиной к реке и готов был пожертвовать собой ради спасения Деяна и Млавы.
Нападающие взяли Людоту и Деяна в полукруг и медленно начали обступать его. Деян от безысходности поднял камень и бросил его в одного из нападавших. Из-за утеса появилось около десяти всадников, среди них был Рахим и Барух. Всадники оттеснили нападавших, а Людота помог Млаве выбраться из ледяной воды. Млава очень замёрзла, и её зубы непроизвольно стучали.
К Баруху обратился вожак этой банды:
– Мои воины участвовали в походе на хазар вместе с вами. Мы уже долго в походе и истосковались по женской ласке. Ничего не случилось бы, если мои воины немного развлеклись с этой красавицей. А этот, – головой показал на Деяна, – начал защищать её. А этот, – он показал на Людоту, – изувечил двоих. Отдай его мне. Закон гор обязывает кровью смыть позор. Мы должны отомстить. Он мой кровник.
Барух покачал головой.
– Это пленники несравненного Марвана ибн Мухаммеда. Я не могу тебе их отдать.
– Это наша земля, и мы всё равно отомстим. Нам никто не указ на нашей земле.
– Тебе не указ брат халифа? Ты хочешь, чтобы могущественный халиф отомстил за поруганную честь своего брата и бросил на вас на всех своё войско, которое не оставит никого здесь в живых?
Горец немного опешил, зло посмотрел на Людоту и, повернувшись, ушёл со своими воинами. Барух посмотрел сверху вниз на Людоту:
– Благодарите этого араба, – он взмахнул рукой и уехал вместе с сопровождающими его воинами. Рахим смущённо заулыбался и тоже поехал следом.
Людота и Деян собрали по берегу сучья и развели костер. Млава всё не могла согреться, – она слишком долго провела в ледяной воде, в которую ей пришлось влезть от преследующих её горцев. Людота уложил Млаву в телегу, укрыл чем только было можно и дал ей горячего кипятка.
– Эх, сейчас бы в баню её.
Утром у Млавы начался жар и хриплый, выворачивающий все внутренности кашель. Людоте стало страшно. Ожидание чего-то неотвратимого, настигающего его и его семью, а, впрочем, и всех пленённых северян, охватило его сердце. Он шёл за Млавой, лежащей в телеге, и чувство отчаяния, своей беспомощности противостоять всем этим обстоятельствам, терзало его. Станята, сидевший впереди на телеге, иногда оглядывался, и его испуганные глазёнки смотрели сначала на Млаву, потом на Людоту, а затем опять поворачивался и смотрел на ведущего за повод коня Деяна.
Как умерла Млава, Людота так и не понял. Просто в какой-то момент он не услышал её тяжелого дыхания, прерываемого хриплым кашлем. Обняв её, он чувствовал ещё её тепло, но дыхания уже не было, и не было слышно биения сердца. Людота, держа в своих объятиях Млаву, зарычал, и непонятно было, то ли это рык голодного зверя, готового разорвать себе подобного, то ли это стон,