которая была по уши в него влюблена. Мне она представлялась невероятно красивой и умной и, безусловно, брюнеткой. Иначе просто, и быть не могло.
Когда мне нечем было отвлечь себя на уроках, а именно на геометрии и обществознании, я тайно наблюдала за Виком. Это было не трудно, так как на этих предметах он сидел передо мной. На уроках он редко чем-то занимал себя кроме учебы и всегда записывал то, что просил записать учитель, одновременно с этим делая какие-то зарисовки. Как-то раз я увидела в его тетради рисунок механизма, который и в книге-то было бы не разобрать, а он его так аккуратно и детально вычертил, что можно было подумать, будто это распечатанный на принтере картинка! Когда же мой интерес к его зарисовкам пропадал, я переключалась на его одежду. В подборе его вещей чувствовался вкус. Я бы не сказала, что он одевался элегантно или имел классический стиль в одежде, нет. Просто что бы он ни надел, будь то обычные джинсы с футболкой или классические брюки с рубашкой и джемпером, все в его внешнем виде было подобрано с поразительной гармоничностью и чутким сочетанием цветов и тканей. Такой тщательно-подобранный внешний вид можно было бы приписать к делу рук женщины, но как мне было известно, Вик жил без мамы, а горничной он вряд ли бы доверил этим заниматься. Потому к моим знаниям о нем приписывался еще и очень хороший вкус в выборе одежды. Вик жил в достатке и мог позволить себе, наверное, что угодно, если бы захотел, но его потребности были просты и без намека на пафос. Вообще он не был похож на типичных золотых сынков своих богатеньких родителей, и не был испорчен деньгами. Тем не менее, было странно, что при всем этом, он не ходил по клубам и тусовкам, не зависал в барах, где пропадало большинство старшеклассников, в том числе и мы, предпочитая уединение и общение с братьями. Мне было очень интересно, как же они проводили свое свободное время, и больше всего, где! И сейчас, когда он практически спас нас с Кати, Вик стал для меня еще большей загадкой!
Краем глаза я взглянула в его сторону, он сидел все с тем же сосредоточенным видом, как и вначале урока. Лишь изредка его взгляд отрывался от учебника и устремлялся к доске, где заведенная Инга Романовна что-то эмоционально объясняла. Задумчивое лицо Вика придавало его персоне еще большую притягательность. «Неужели можно быть настолько красивым?» – с тоской подумала я.
Меня отрезвил раздавшийся звонок с урока. Я неторопливо собирала свои вещи, когда добрая половина класса уже выходила из кабинета. Учительница испанского подозвала Киливского и, отдав ему какие-то листы в руки, стала что-то объяснять. Хорошо, у меня есть передышка, хоть не придется снова ощущать на себе завистливые взгляды одноклассниц. Вот Инга Романовна оставила своего подопечного, и тот направился в сторону выхода. Я, набравшись смелости, последовала за ним, так быстро, как только могла. Неожиданно Вик остановился в дверях, будто забыл что-то и уже