он серьёзно опасался, что гулкие удары сердца заглушат звук её голоса.
– Здравствуйте, Леонид Георгиевич, прошу простить мне мой поздний визит, но мне необходимо поговорить с Вами.
У девушки был приятный тембр голоса и манера плавно произносить слова. Она говорила тихо, явно смущаясь своего прихода.
– Я всегда к Вашим услугам.
Он сам принял у гостьи верхнюю одежду и передал её Ивану. Немного задержавшись у зеркала, девушка прошла в гостиную и присела на край дивана.
– Чудеса! – пробормотал слегка ошалевший Иван, всё ещё держа в руках одежду гостьи – ангел небесный, не иначе.
Гостья первая прервала молчание, выдержав красноречивый взгляд офицера.
– Леонид Георгиевич, я отдаю себе отчёт в некоторой щепетильности ситуации, но пусть Вас не заботит моё позднее присутствие в Вашем доме. Я сказала маме, что останусь сегодня ночевать у тётушки.
Начало было более чем интригующим.
– София Николаевна, двери моего дома всегда открыты для Вас в любое время, которое Вы сочтёте удобным для посещения. Не хотите ли чаю?
– Нет, благодарю Вас, не беспокойтесь, Леонид Георгиевич, я пришла просить Вас простить меня.
– Помилуйте, за что же? Разве может мне прийти в голову, в чём-то упрекнуть Вас?
– Нет, нет, Леонид Георгиевич, я очень виновата перед Вами. Ведь моё легкомыслие послужило причиной вызова. Я не должна была обещать Вам третий танец подряд, зная, что это вызовет недовольство Владимира – взволнованно заговорила девушка – ведь он, накануне бала, просил моего согласия на помолвку.
– Осмелюсь спросить, что Вы ему ответили? – напрягся Лео.
– Ничего. Я просила его не торопить меня с ответом.
Лео облегчённо вздохнул.
– Вам не в чем винить себя, София Николаевна. Разве можно винить прекрасный цветок, распустившийся на краю обрыва, если кто-нибудь, потянувшись за ним, сорвется в пропасть.
Девушка ни чего не ответила, пытаясь унять сильное волнение, нахлынувшее на неё. Наконец, собравшись, она снова нарушила молчание.
– Леонид Георгиевич, я понимаю, что не должна этого делать, но всё же прошу Вас отказаться от поединка.
Лицо Лео, выражавшее до этого глубокое волнение и нежность, стало серьёзным. Он поднялся с кресла и подошёл к окну.
– Мадемуазель, Вы просите о невозможном – услышала она, после короткой паузы, его приглушённый голос.
– Почему же? Вам нужно просто помириться с Владимиром.
– Просто помириться? Если бы это было так просто.
Лео вернулся в кресло.
– Прошу меня простить, София Николаевна, но при всём уважении, я не считаю возможным обсуждать с Вами эту тему.
– Что же мне делать? – как то потерянно произнесла она – Я больше не в силах покорно ждать смерти одного из Вас. Я сойду с ума – голос девушки дрогнул, в глазах заблестели слёзы.
Лео опустился перед ней на одно колено и, взяв её тоненькую руку в свои ладони, пылко заговорил.
– Поймите