крестьян, тут же на железнодорожной станции, распределяли в воинские соединения. Их селили по эшелонам и обучали военному делу здесь же, на привокзальной площади.
Всех сводили в баню, выдали обмундирование. Дали каждому небольшую сумму денег. Две недели обучали обращению с винтовкой и ходьбе строем, умению владеть штыком и основам рукопашного боя. И через это время два сформированных эшелона отправились в сторону Востока, на фронт. Замелькали мимо небольших окошек заснеженные бескрайние поля, леса и перелески. Деревья искрились на солнце заиндевелыми ветвями, убегали вдаль зелёные ёлки со снежными шапками на макушках. Новобранцы рассматривали мосты по-над реками и речушками, скрытыми ледяным панцирем. Маленькие деревушки с, жавшимися друг к другу, избами и скукожившимися церквушками. Все эти картины оставались позади. Поначалу это занимало путешественников, и новобранцы теснились у окошек, подставляя под ноги небольшие поленья. Но вскоре надоедало, и опять солдаты расходились по своим местам на нарах. Теплушки были оборудованы двухъярусными нарами. Здесь была и железная печка с запасом дров для неё. На печке стоял котелок с водой для чая.
Иван и Порфирий заняли места на верхнем ярусе нар. Дорога была длинной. От Уфы до Ачинска добирались больше двух месяцев, делая на всём протяжении пути большие остановки, иногда до недели. От Ачинска до Харбина ехали около месяца. От безделья устали люди, не зная, чем себя развлечь, кроме разговоров. Много говорили о войне, о японцах, о русской армии. Много вспоминали разных забавных случаев из своей жизни и из жизни своих друзей. Только обходили молчанием воспоминания о своих самых дорогих, о ком болело, плакало сердце, и были все их мысли.
Эшелон в Харбин пришёл ночью. Вновь прибывших пехотинцев построили в колонну, и повели в сторону фронта. Выехали из Уфы холодной зимой, а сейчас кругом было лето. Путников окружали сопки, утопающие в зелени непривычных глазу деревьев и невысоких кустарников. Меж сопок среди камней струились чистые воды то ли маленьких речек, то ли ручьёв, через которые часто переправлялась колонна, сильно растянувшаяся в пути. Молодые офицеры подгоняли пехотинцев, крутивших головами во все стороны, оглядывавших удивительные пейзажи. Рассвело, и окружающая местность показалась солдатам сказочной: везде были небольшие деревца с разлапистыми листьями и крупными цветами на них, нежных белых, кремовых и розовых оттенков. Среди их листвы порхали птицы с ярким оперением и совершенно не знакомыми голосами.
– Глянь кось, Ваньша, птахи каки дивны! А поють-то, ровно и нет никакой войны, – окликнул Порфирий Ивана, – как думашь, далече ишшо фронт-то?
– Да кто жа знат, скольки ишшо землю энту топтать? – невесело ответил Иван.
Пройти до конечного пункта надо было около ста сорока километров. Шли медленно и в основном ночами, так как несносная жара изматывала путников, жгла нестерпимой жаждой. Когда раскалённое солнце двигалось к зениту, офицеры выбирали какое-нибудь тенистое место. Солдаты после скудного обеда как попало ложились на землю, и почти