с силой сомкнула веки, отбросила страшные картинки из прошлого и незаметно упала в объятия сна.
Ей снился лес.
Регина стояла перед зеленой стеной и всматривалась в темноту между деревьев. Ей казалось, будто в чащобе с молниеносной скоростью сгущались сумерки. Чутье подсказывало ей: «Беги!» – но ноги не слушались. Из леса донесся шепот, непонятно, кому принадлежавший:
«Иди ко мне…»
Мрачный вид чащи пробуждал необъяснимый ужас, а потому Регина не сдвинулась с места. Шепот повторился, на сей раз тон его прозвучал скорее повелительно, даже угрожающе:
«Иди ко мне!»
Тут на Регину обрушился целый шквал из множества шепчущих голосов. Они разрывали ее сознание, звучали все требовательнее, повторяли ее имя бесчисленное количество раз, пока голова не начала раскалываться. Регина взвыла и упала на колени, сжав виски ладонями. Она взглянула на деревья перед собой и увидела густую тьму между корявых стволов. Тьма клубилась сгустками дыма, надвигалась на нее, подползала по траве к ее ногам.
Превозмогая головную боль, Регина отталкивалась ногами от земли и пыталась отползти подальше, но черные щупальца ползли вслед за ней. Вскоре они обвили ее лодыжки, связали запястья, лишая возможности двигаться. Вблизи Регина разглядела в темных сгустках древесные корни, извивавшиеся тонкими змейками.
И только когда те обхватили кольцом ее горло, в приступе удушья Регина проснулась.
Она подскочила на постели, шумно вбирая в себя недостающий кислород. Осмотрелась по сторонам – вокруг были привычные стены ее комнаты. Никакого мрачного леса. Никаких древесных пут на запястьях. Регина потрогала простыню – та оказалась насквозь промокшей от ее остывающего пота. За окном едва занималась заря. Поняв, что уснуть уже не получится, Регина встала и отправилась к креслу, плюхнулась в мягкие подушки и уставилась в окно. Снаружи стрекотали сверчки, вернувшиеся к своему пению после грозового урагана, и еле слышно шумел ветер. Под монотонный стрекот Регина вновь проваливалась в сон, но внезапный стук в окно заставил ее распахнуть глаза и подскочить в кресле.
На наружный подоконник села птица. Темные перья ее почти сливались с предрассветной тьмой. Ониксовые глазки-пуговки черной вороны пристально изучали испуганное лицо Регины. Этот взгляд будто проникал в самое нутро и видел, что там кроется. Регина могла поклясться, что чувствует, как ее изучают. Она робко протянула ладонь к оконному стеклу и дотронулась пальцами до места, где по ту сторону скакала по подоконнику ранняя гостья. Ворона приглушенно гаркнула, взмахнула крыльями и улетела прочь, оставив после себя одно длинное перышко. Подчиняясь любопытству, Регина открыла окно и хотела было взять перо, но, к своему изумлению, больно обожглась о него.
– Ай! – зашипела она и отдернула пальцы, не понимая, как птичье перо могло ее обжечь. Регина аккуратно поддела его ногтем и ухватилась за твердое основание. Она поднесла перо к лицу, повертела