Лингвориторическое образование как инновационная педагогическая система. Принципы проектирования и опыт реализации. А. А. Ворожбитова

момент[12]. Перестройка, первые публичные речи на съездах обнажили неумение говорить публично как оборотную сторону недостаточного умения мыслить, невладения политической культурой[13].

      Стремительное осознание в России конца ХХ в. значимости риторики в системе гуманитарного знания потребовало обращения к классическому риторическому наследию. Если в прошлые десятилетия такие издания были единичными [Ломоносов, 1952; Цицерон, 1972; Аристотель, 1978 и некоторые др.], то в конце 80-х – в 90-х гг. восполнению этой образовательной лакуны способствовал целый ряд научных и учебных изда ний [Грималь, 1991; Исаева, 1994; Минеева, 1994 б; Логика и риторика 1997 и многие др.]. Активизируется интерес к истории риторики в России [Красноречие Древней Руси, 1987; Вомперский, 1988; Граудина, Миськевич, 1989; Елеонская, 1989; Поварнин, 1993; Минеева, 1994; Русская риторика, 1996; Аннушкин, 1999 и др.]. Так, В. И. Аннушкин скрупулезно анализировал в своих работах редакции риторики XVII века, старообрядческую риторику, риторики петровского времени, включая руководства М. В. Ломоносова. В итоге исследователем была издана книга «Ис тория русской риторики. Хрестоматия» (М., 1998). Рассматриваются достижения отечественной риторики, представляемой теорией и практикой таких ключевых фигур российской словесности XVIII в., как М. В. Ломоносов, Г. Р. Державин (наш опыт анализа риторическим фигур в поэтическом языке последнего см.: [Ворожбитова, 1993]), А. С. Пушкин [Михайлова, 1988] и др.