морскую ракушку, которая передавала всё, что происходит в музыкальной лавке.
Он сидел в президиуме большого зала консерватории. Аудитория была заполнена музыкантами, композиторами, преподавателями. Рядом с Зебастьяном сидел Корелли, который уже был в курсе полученного тревожного сообщения, и именно ему предстояло сейчас посвятить всех собравшихся в жуткие обстоятельства происходящего в Плачущем лесу.
Джонатан, находившийся неподалёку, лежал в углу и наблюдал за совещанием знатоков музыкального дела. А также внимательно следил за своим человеком, который тревожно вертел в руках какой-то предмет, похожий на камень. Острый нюх пса улавливал волнение, распространившееся по аудитории. Кто-то не на шутку испугался и принялся задавать вопросы. У девушки, что сидела в углу, потекли слёзы, она прикрыла лицо ладонями и громко всхлипывала. От слова «лугару» даже мастифу хотелось рычать и скалить клыки. Это слово вызывало у пса неподдельную злость.
Джонатан услышал предложение Корелли по созданию специального оркестра, который своей игрой поможет сапиндам в Плачущем лесу оглушить противников. И, когда совещание подошло к концу и были отобраны музыканты для игры на волшебных инструментах, могучий мастиф подошёл к Зебастьяну и сел рядом, всем своим видом выказывая преданную любовь и уважение.
– Итак, дорогие друзья и коллеги, как договорились, завтра в восемь вечера мы с вами встретимся в лавке гэра Зебастьяна и исполним концерт, который вряд ли понравится Кайзеру и его дикой армии. Как вы знаете, музыка спасения – благородное дело! – закончил заседание гэр Корелли.
Пока все покидали аудиторию, Зебастьян обратился к маэстро:
– Что-то я не вижу Людвига. Вы давно с ним общались?
– Да, гэр Зебастьян, я тоже не видел его в зале и уже около недели не получал от него известий.
– Он к вам заходил?
– Как я упомянул, неделю назад он зашёл ко мне с невероятной и очень свежей идеей симфонии. Мы с ним обсудили некоторые нюансы, после чего Людвиг в спешке отправился работать.
Зебастьян потёр шею, наклонив голову, словно пытаясь расслабить напряжённую мышцу.
– Будем надеяться, что он в порядке, просто заработался над новым творением, – предположил Зебастьян. – Гэр Корелли, вы не могли бы сделать мне небольшое одолжение?
– Конечно, гэр Зебастьян. О чём вы хотите меня попросить?
– Вы можете в завтрашнем концерте задействовать маму Дэнни? – слегка смутился хозяин магазина.
Брови Корелли взметнулись вверх:
– Но для чего, гэр Зебастьян?!
– Мне бы хотелось показать ей, с чем и с кем мы столкнулись. Тем более надо как-то объяснить, почему нам потребовалась помощь Дэнни. Может, выдадим ей треугольник? – пояснил владелец музыкальной лавки, и улыбка начала возвращать привычное выражение его лицу.
– Гэр Зебастьян, треугольник – серьёзный музыкальный инструмент. Уходят годы на то, чтобы научиться на нем играть. Здесь требуется чувство ритма и точность исполнения! – Корелли, не имевший чувства юмора, не смог оценить по достоинству ни идею, ни улыбку