человеком, писал весьма безграмотно. Сметка выручала офицера, как выручала и казака. В Итальянский поход Суворова Денисову на его полк были розданы карты, Денисов находился в сильном смущении, так как, по откровенному его признанию, не только казаки, но и офицеры не умели читать топографических знаков и не все разбирали названия (надо полагать на немецком языке). Однако, он сумел вывернуться. Офицеры запоминали наружный вид всякого селения, моста и т. п., а австрийцы находили уже, что было нужно. То же самое, к удивлению имперцев, проделывали и простые казаки. В строю офицер был впереди и, сидя на лучшей лошади, был примером нижним чинам и одною из тех маток, за которыми следует рой.
Урядники и казаки друг от друга мало отличались. Урядник ездил на ординарцы к более высокопоставленным лицам, водил разъезды, был старшим на заставе или на пропускном посту; по большей части это был служилый казак, живой устав полевой службы и первый воспитатель молодого казака, рассказами своими во время длинных переходов, безсонных ночей в карауле, раскрывавший новому однополчанину военный мир, в который тот вступал. В казаке, в его воспитании, в его физических и нравственных свойствах крылись причины побед казаков, причины их славы. Если, как мы видели, командир не командовал, офицеры не учили и не управляли, а полк побеждал, то причиной тому были дивные, всеми признанные качества старого казака.
Обер-офицер и рядовой казак Великого Войска Донского начала XIX века.
Воин по рождению и по воспитанию, казак с самых ранних лет приучался мыслить и чувствовать по военному. Сын, внук и правнук служилого казака, он с младенческим лепетом соединял военные понятия. Мальчики семи, восьми лет безстрашно скакали по степи, без седла, на полудиких конях, знали какая лошадь молодая и какая старая, знали качества и недостатки каждой лошади. Зимою, построив из снега городок, нередко правильного бастионного фронта, они, вооружившись снежками, одни нападали, другие обороняли свое укрепление.
По праздникам, после обедни, молодежь, а нередко и старые казаки, боролись на-кулачки, ходили стена на стену, играли в гимнастические игры, доставали на всем скаку платки и монетки, стреляли в цель и рубили столбики и ветки. Бывалые казаки давали наставления, рассказывали случаи из своей жизни; льготный офицер, живущий в станице, вмешивался в круг казаков, где все были с ним за панибрата, называли его по имени и отчеству, где и он, и казаки чувствовали себя совершенно равными. «Кордоны», «авангард», «арьергард», «позиция» – все это были обиходные слова среди молодежи, их понимали даже казачки. Молодые казаки видели каким почетом окружены урядники и, особенно, «кавалеры»; каким успехом они пользуются у станичных дам, и, придя на службу, их мечтой было заслужить галуны. Пришедшие со службы казаки рассказывали, конечно, неимоверно хвастая, про свою службу и про службу товарищей одностаничников и, понятно, что этим последним желательно было бы, чтобы рассказы были в их пользу. С древнейших времен