аглицкую подковал когда-то вшу…
И в мире ювелирном всем известные уже
Изделия неповторимые и яйца Фаберже…
И много есть имён, чтоб их перечислять,
Которые и знали, и дело делали на пять…
Но не об этом речь веду, а вот послушайте:
В Санкт-Петербург произвести ремонт был
вызван Пётр Телушкин…
Детина ражий, богатырской силы человек,
Специалист, в ремонте кровель ведший век…
Дают задание ему: на Петропавловском соборе
На шпиле крест поправить, с ветром споря,
Да крылья ангелу, что держит крест,
позолотить,
При этом шпиль чтобы ничем не повредить…
Телушкин Пётр сноровист был да и ловок,
Как альпинист на шпиль взобрался он лишь
с помощью верёвок,
И крест поправил он, и ангела покрыл
золотой краской,
Ничем не повредив конструкции прекрасной…
За те заслуги был представленный пред очи он царя
И ждал аудиенции, молитвы мысленно творя.
Вот вышел Пётр Первый с ним грудь в грудь:
Телушкин глаз в пол, не может и вздохнуть.
«Ну, мастер, говори, что хочешь ты в награду?!
Я щедро одарю!» – «Да ничего мне, государь, не надо!
Вот если только бы надёжную бумажку,
Чтоб в кабаках бесплатно наливали мне рюмашку…
Чтоб я, когда ту рюмку водки пил,
Тебе бы добро слово говорил…
И за тебя в церквях бы ставил я свечу,
Когда напьюсь бесплатно, как хочу».
«Да, вижу, ты рукаст, и смел, и сметлив по уму!
Так выдайте же грамоту ему!
Чтоб было там прописано в которой:
Поить подателя сего бесплатно и… в любую пору!»
На радостях наш верхолаз так загулял,
Что грамоту царя он вскоре где-то потерял…
Явился снова, подшафе, наш молодец
К царю Всея Руси, Петру, в его дворец.
«Не откажи мне в милости, сердешный,
Дай грамоту повторную!» – «Конечно! —
сверкнув очами грозно, царь молвит ему. —
Давать награду дважды – не по моему!
Чтоб не терял бумагу ты, выпив вино,
Поставлю на кадык тебе клеймо, оно
С тобою будет вечно, повсеместно:
Печать моя по всей Руси известна!
Схватили слуги кровельщика под микитки,
На задний двор поволокли через калитки,
Где в кузнице большой ему кузнец
На кадыке выжег клеймо, как Бог-отец.
С тех пор Телушкин, приходя в кабак,
По кадыку ладонью бил, казав всем знак,
К его персоне царя милости особной…
За что его вином поили бесподобно.
Тот жест прижился с той поры до сих времён,
Так как никем и никогда он не был отменён…
И часто друг, в кабак чтоб выпить пригласить,
По кадыку может позволить себе бить…
Алина