Владислав Несветаев

Мурло


Скачать книгу

вздохнул, взглянул ему в глаза и, смягчившись, сказал:

      – Нету у нас Озёрной. Туда ли ты приехал?

      – Ох, – быстро заморгав и подняв брови, снова затарахтел Домрачёв, – туда-туда. Может, переименовали улицу?

      – Я здесь седьмой десяток живу, – зло ухмыльнулся старик. – Ничего не переименовывали. Дядю как звали?

      – Георгий, э-э-э… Георгий Аркадьевич. Домрачёв.

      – Домрачёв… – тихо повторил старик.

      Лицо его с глубокими морщинами скривилось, рот приоткрылся, глаза устремились вверх, брови нахмурились. Затем он поджал губы и тяжело задышал носом, выдувая через него клубы плотного пара. Было видно, что прозвучавшая фамилия была старику незнакома, но признаться в этом ни себе, ни Степану Фёдоровичу он не мог: стеснялся своей старости и боялся того, что всё больше воспоминаний покидает его сознание.

      – Погоди, – невнятно сказал он Степану Фёдоровичу, развернулся и пошёл во двор, крича на ходу. – Надь! А Надь!

      Степан Фёдорович улыбнулся, проглотил слюну и пару раз кивнул своему отражению в наполовину опущенном стекле. Он заглядывал во двор через открытую калитку, опираясь на свой локоть, и улыбался. Старик стоял на пороге дома и кричал: – Домрачёв! Был такой у нас? Георгий Аркадич?

      – А?! – кричал старушкин голос в ответ.

      Старик недовольно покачал головой, махнул рукой и прошёл в дом. Когда он исчез за зелёной дверью, Домрачёв, покряхтев, закрыл форточку, поднялся, сел и, тяжело дыша, стал смотреть на себя в зеркальце и поправлять седеющие усы. Всякий раз, заглядываясь на своё отражение, Степан Фёдорович вздыхал, в груди его тихонько начинало ныть, а густые брови, переползая через широкие дуги, прятали грустные посеревшие глаза. Скулы проступали через тонкую кожу, натягивая узкие морщины, которые в других областях лица уже уверенно складывались в увесистые нагромождения, как меха на аккордеоне. Под кепкой прятались мокрые, прилипшие к лысой макушке серые волосы. А лоб короновали два светло-коричневых старческих пятна в окружении пятнышек поменьше. Домрачёв смотрел на себя и думал: «Неужели так быстро?»

      Незаметно для Степана Фёдоровича возле машины возник старик, сиявший от счастья, но честно старавшийся это счастье скрыть. Когда Домрачёв резко повернул голову в его сторону, старик помахал рукой, мол, опусти окошко, и Степан Фёдорович выполнил его просьбу.

      – Не в ту деревню ты приехал всё-таки, – с плохо скрываемым ликованием оповестил его старик. – В Мешково дядя твой жил.

      – Ну, в Мешково, – согласившись, бодро покивал Домрачёв. – А это не Мешково?

      – Даёте вы. Слепые, что ли? – радуясь своей маленькой победе над старостью, старик срывался на Степане Фёдоровиче. – Взрослый мужик вроде. Михайлово это. Ми-хай-ло-во.

      – Ах, – стукнул себя по лбу Степан Фёдорович и от смущения осклабился, – вот же бывает. Вот дурак. Ещё думаю, главное, быстро как-то приехал.

      – Ладно тебе, дурак, – смягчился старик. – Всякое бывает. Ничего. Бывай, –