где работал в паре с Хохловым. Эдуард любил прикладываться к бутылке, а не всем животным нравится запах перегара. Начальство не раз предупреждало Хохлова, но уволить не решалось – как ветеринар, он был выше всяких похвал. К тому же Эдик был человеком остроумным, и его шутки использовали на манеже многие клоуны.
Молодой специалист Коля Ребров, начав работать в цирке, частенько подменял уставшего к концу дня Хохлова, поэтому приходил домой, принося на подошвах не только запах мокрых опилок, но и… как бы это помягче сказать… остатки того, что порой лежит на полу в слоновьих вольерах. Его жена Мила морщилась, а когда приятельницы спрашивали ее, где трудится муж, отвечала: «В цирке помощником клоуна».
Сейчас Николай Сергеевич удивился, услышав слова собеседника: непонятно, откуда Хохлов узнал номер телефона этой квартиры? Хотя мир тесен, тут же объяснил он самому себе, обращать внимание на подобные мелочи не стоит.
– Я сегодня занят, – попытался отговориться Ребров, глядя на экран, где «Спартак» закатил первый гол. – Вот завтра – пожалуйста.
– Завтра и Эдик сможет, – возразил звонивший. – Но вы же понимаете: больное животное ждать не будет, ему ведь не объяснишь, что доктор перебрал, а у другого футбол.
«Он прав, конечно, – подумал Николай Сергеевич. – Съездить, что ли? В конце концов, опять же гонорар».
– Где вы находитесь? – почти согласившись, спросил Ребров. И, услышав ответ, воскликнул: – Что?
– Пятьдесят четвертый километр, – повторил голос в трубке. И тут же, догадавшись, что ветеринар может отказаться, мужчина добавил: – По два бакса за каждый километр в оба конца.
Двести шестнадцать долларов за визит? Надо ехать. Ничего себе у Эдуарда клиенты! Только следует узнать, что с собакой и какой она породы.
– Кто у вас? – спросил Николай Сергеевич, держа одной рукой трубку, а второй спуская с себя домашние брюки, чтобы затем натянуть джинсы.
– Ахалтекинец, – донеслось в ответ.
– Так у вас лошадь… – разочарованно вздохнул Ребров и потянул кверху пояс спортивных штанов.
– Эдик говорил, что вы и по лошадям специалист.
– Был когда-то, – соврал Николай Сергеевич, жалея о неполученном гонораре.
– Тогда подъезжайте, – настойчиво потребовал голос. – Лошадь, она и в Африке лошадь.
Пришлось все-таки надевать джинсы. В конце концов, завтра к владельцу заболевшего скакуна приедет Хохлов, а за ночь, надо надеяться, конь не сдохнет.
Километровый столб, поворот направо… Ага, вот коттедж из красного кирпича, окруженный высокой стеной. Металлические ворота раздвинулись автоматически, и Николай Сергеевич увидел спускающегося с крыльца плотного мужчину в дубленке, наброшенной на плечи. Хозяин особняка подошел к «Ниве» и протянул руку.
Ребров пожал широкую кисть и услышал:
– Пойдем в конюшню.
Великолепный гнедой жеребец с изящной шеей и небольшой головой лежал на подстилке, подогнув под себя