маленькой расческой разделив черную бороду на две равные половины.
– Та-а-ак-с.
Офицер перелистал страницы и бросил книгу на стол; бегло проглядел вторую; отложив ее в сторону и прочитав обложку третьей, повернулся к Штокману лицом.
– Где у тебя еще хранится подобная литература?
Штокман прищурил левый глаз, словно целясь.
– Все, что имеется, тут.
– Врешь! – четко кинул офицер, помахивая книгой.
– Я требую…
– Ищите!
Пристав, придерживая рукой шашку, подошел к сундуку, где рылся в белье и одежде рябоватый, как видно напуганный происходящим, казак-сиделец.
– Я требую вежливого обращения, – договорил Штокман, целясь прищуренным глазом офицеру в переносицу.
– Помолчите, любезный.
В половине, которую занимал Штокман с женой, перекопали все, что можно было перекопать. Обыск произвели и в мастерской. Усердствовавший пристав даже стены остукал согнутым пальцем.
Штокмана повели в правление. Шел он впереди сидельца, посредине улицы, заложив руку за борт старенького пиджака; другой помахивал, словно отряхивая прилипшую к пальцам грязь; остальные шли вдоль плетней по стежке, испещренной солнечными крапинами. Следователь так же наступал на них ботинками, обзелененными лебедой, только фуражку не в руке нес, а надежно нахлобучил на бледные хрящи ушей.
Допрашивали Штокмана последним. В передней жались охраняемые сидельцем уже допрошенные: Иван Алексеевич, не успевший вымыть измазанных мазутом рук, неловко улыбающийся Давыдка, Валет в накинутом на плечи пиджаке и Кошевой Михаил.
Следователь, роясь в розовой папке, спросил у Штокмана, стоявшего по ту сторону стола:
– Почему вы скрыли, когда я вас допрашивал по поводу убийства на мельнице, что вы член РСДРП?
Штокман молча смотрел выше следовательской головы.
– Это установлено. Вы за свою работу понесете должное, – взвинченный молчанием, кидал следователь.
– Прошу вас начинать допрос, – скучающе уронил Штокман и, косясь на свободный табурет, попросил разрешения сесть.
Следователь промолчал; шелестя бумагой, глянул исподлобья на спокойно усаживавшегося Штокмана.
– Когда вы сюда прибыли?
– В прошлом году.
– По заданию своей организации?
– Без всяких заданий.
– С какого времени вы состоите членом вашей партии?
– О чем речь?
– Я спрашиваю, – следователь подчеркнул «я», – с какого времени вы состоите членом РСДРП?
– Я думаю, что…
– Мне абсолютно неинтересно знать, что вы думаете. Отвечайте на вопрос. Запирательство бесполезно, даже вредно. – Следователь отделил одну бумажку и придавил ее к столу указательным пальцем. – Вот справка из Ростова, подтверждающая вашу принадлежность к означенной партии.
Штокман узко сведенными глазами скользнул по беленькому клочку бумаги, на минуту задержал на нем взгляд и, поглаживая руками колено, твердо ответил:
– С тысяча девятьсот седьмого года.
– Так.