вести, и поэтому та думает, что так обращаться с людьми – нормально. Не поймите меня неправильно, если бы Терезе нужна была её помощь, Джанин сразу бы примчалась. Но она сказала, что нельзя продолжать эти односторонние отношения, что Терезе уже пора начинать брать на себя ответственность за свои слова и поступки, как и любому другому взрослому человеку. Ну, разумеется, такого ждать не приходилось.
– Понятно. Вы сказали «в основном» поэтому ситуация закончилась иначе. Было что-то ещё?
– Ну… Ладно. Джанин очень осторожно про это говорила, но я так поняла, что Филипп сыграл в этой ссоре не последнюю роль. Она сказала что-то вроде того, будто это он полностью вёл весь диалог. Я знаю, что Джанин хотела поговорить с Терезой наедине, без Филиппа, но Тереза отказалась. Думаю, её это действительно беспокоило.
Какой скромный этот парнишка Филипп!
– Похоже, ситуация была не из лёгких. У вас есть, что ещё сказать об этой ситуации или о племяннице?
– Ну, это не совсем относится к делу, но я скажу. Я видела её парня несколько раз, и он меня пугает. И не только потому, что он намного старше, хотя это тоже странно. Сначала он показался милым, но потом… не знаю, у меня появилось чувство, будто он метит территорию. Простите, я знаю, что это бессмысленно и никак вам не поможет.
– Это поможет. Спасибо.
– Без проблем. Прошу, звоните, если вам понадобится ещё какая-нибудь информация.
Джо повесила трубку. Арнетт хмыкнул и попытался устроиться на чёрном пластиковом сиденьи.
– Вот поэтому я ненавижу самолёты. Мы неслись как ненормальные, чтобы успеть вовремя, а теперь вынуждены просто тут сидеть, потому что рейс задерживается, – возмутился Арнетт, сверив свои часы с информацией о рейсе.
– Нет, ты ненавидишь то, что часами торчишь в замкнутом пространстве. От этого ты становишься дёрганым и нервным, – отметила Джо и помахала рукой вверх-вниз.
– Чья бы корова мычала, – сказал он, указывая на её дёргающуюся ногу. – Что-то я раньше не видел, чтобы ты так делала.
Джо остановила ногу. Такое дёргание было дурной привычкой, от которой она избавилась – или думала, что избавилась – много лет назад, после того травмирующего возвращения в родной Новый Орлеан в шестнадцать лет. Её мама заметила это и ещё несколько признаков тревожности и настояла, чтобы Джо пошла к психотерапевту. Только после того, как она перестала дёргаться, мама разрешила ей прекратить сеансы.
Джо рассказала об этом. Арнетт внимательно посмотрел на её лицо.
– По-моему, это стресс от новой работы. Как ты расслабляешься?
Она пожала плечами.
– Хожу в тир по выходным, если нет работы и запланированных встреч с Карлом.
Он ненадолго замолчал.
– Тебе нужно хобби, не связанное с работой.
Она закатила глаза.
– Конечно. У меня ведь так много свободного времени, буду мастерить арку.
– Я серьёзно.
Она вздохнула.
– Я знаю. Но у меня никогда