сразу волхв уверил его, что этот величественный и тщательно построенный и украшенный замок, с его сторожевыми башенками и выровненной зубчатой стеной, из-за которой так удобно стрелять из луков, – всего лишь любовная шутка ливней и ветра. Или же однажды боги начали строить это чудо, но так и не закончили. Замок снаружи – прекрасный замок, но внутри сплошная скала, там нет пустоты, чтобы поместиться даже муравью.
У молодых гор, подумал он, своя красота, гордая и слегка надменная, даже задиристая, зато старые горы, как вот эти, полны тайн, изрыты норами, а сами норы ведут в такие сказочные пещеры, что только рот распахиваешь от изумления: целые города с их высокими домами можно поместить в уголке таких пещер, а те и не заметят пришельцев.
Однажды, вспомнил он, как-то пробирался по такой пещере несколько недель, а она все не кончалась, переходила из одного сказочно прекрасного зала с блистающими самоцветами в стенах в другой, еще прекраснее, чудеснее, сказочнее… Когда он наконец выбрался на поверхность, яркий солнечный мир показался серым и бесцветным.
Скиф вздрогнул, когда Олег вдруг вышел из задумчивости и спросил обыденным тоном:
– А почему не вернешься в Артанию?
– Зачем?
– Но там… гм… твои наследственные земли.
Скиф помрачнел.
– Если бы, – вырвалось у него. – Была бы у меня мощь Артании, я бы пронесся с войском по землям Миш, вбил бы копытами в пыль все их жалкое войско!.. И самого Агафирса в придачу! Я бы… Я бы…
Олег поинтересовался:
– А что там случилось?
Скиф ответил зло:
– То, что и должно было случиться. Колоксай однажды ушел в странствия с каким-то бродягой-мудрецом… попался бы мне этот мудрец…
– И что бы? – полюбопытствовал Олег.
– Я бы выпустил из него все кишки и набил бы живот камнями! А кишки развесил бы на деревьях!.. Я бы его сжег живьем, отрубил голову, а потом бы повесил!.. Словом, Колоксай оставил вместо себя верного человека, Миротворца. Тот правил мудро, а трон хранил за Колоксаем, ждал его возвращения. Но Колоксая все не было, а Миротворца однажды серьезно ранили… Да нет, не в пьяном застолье. Его Миротворцем прозвали потому, что после того, как он пройдет где со своим огромным топором, там сразу становилось тихо и мирно… Он даже расширил Артанию почти вдвое. Но рана оказалась чересчур тяжелой…
Олег догадался:
– Наследники?
– Да, – прорычал Скиф с ненавистью. – У Миротворца было семь сыновей! Как они еще не передрались, ума не приложу. Наверное, умирающий отец как-то сумел этих шакалов усмирить. В общем, теперь там правит старший. Братья присягнули в верности… Словом, там теперь другие правители. Артания – это моя другая боль. Когда-то надо будет вернуть себе эти земли.
Некоторое время ехали молча. У Олега на лбу собрались морщинки, а когда заговорил, в голосе звучало напряжение, словно решалась судьба мира:
– А что для тебя важнее? Отомстить за гибель отца или вернуть Артанию? Хотя, если честно, на Артанию точно такие же права у Агафирса с Гелоном.
Скиф