занавесками цветной телевизор «Электрон» на тумбочке с тонкими длинными ножками. В центре зала на круглом обеденном столе на салатовой скатерти с вышитыми розами красовалось несколько недопитых бутылок советского шампанского.
– Молодец, что зашел, рад тебя видеть, старина! – обнял Данилу Мазовецкий. – Полусладкого шампусика?
– Не откажусь! – рухнул на кресло Данила.
– За встречу на родной земле! – звякнул хрустальными бокалами Мазовецкий.
Шипучий напиток с мелкими искристыми пузырьками и приятным вкусом слегка развеселил.
– Рассказывай! Что делаешь на грешной земле? – спросил Никита.
– Работаю на спичечной фабрике…
– Женат?
– Нет, живу с девушкой и ее ребенком.
– Слушай, я помню, ты в колонию, кажется, угодил в шестом классе.
– Было дело… Да и в седьмом. Так, по малолетству попался на грабеже и краже. А ты как? Чем занимаешься?
– Так, езжу по белу свету… Чувак! Мир надо видеть, наш Советский Союз – огромный, представляешь, где я только не был: и в Ереване, и в Ростове-на-Дону, в Тбилиси и Прибалтике… Про Москву и Ленинград вообще молчу. Тысячу раз Петропавловскую крепость и Мавзолей видел.
– И что ты там делал?
– Много чего разного. Слушай, ты же в колонии в карты резался? – Никита достал новенькую колоду, слегка помял ее и виртуозно выгнул половинки в разные стороны, чтобы мгновенье спустя положить карты между большим и указательным пальцем и незаметно вытянуть нижнюю, толкая назад верхнюю.
– Так мы же на интерес играли, – удивился Данила ловкости рук Мазовецкого.
– Какой может быть интерес в колонии? – не понял Никита.
– Продукты из посылки, конфеты, печенье или сделать то, что прикажет выигравший.
– Сыграем в очко?
– На интерес?
– Я без интереса не играю.
– Я денег с собой не брал.
– Давай под запись?
– А давай! – оживился Данила, вспомнив, как избыток свободного времени в колонии позволил ему выйти практически на уровень профессионального игрока.
Впрочем, несколько лет он не играл и мог потерять форму.
– Я знаю, большая часть карточных игроков рождается в местах не столь отдаленных. Некоторым удается постичь опыт старших, – ловкими движениями рук Никита сдал по две карты.
– Еще, – задумчиво произнес Данила, глядя на сданные ему десятку и короля. Мазовецкий сдал нижнего туза.
– Перебор! – вздохнул Данила.
В ответ Мазовецкий тут же оформил очко. Через час с небольшим Федоров уже был должен бывшему однокласснику приличную сумму. Нет, он не сдавался без боя, иначе бы долг приблизился к тысяче рублей, а так всего триста рубликов, что равнялось двум его месячным зарплатам.
– Я отдам, честное слово, Никита, отдам! – твердил расстроенный проигрышем Федоров.
– Давай сделаем так: в девять ко мне придет человек, мы с ним сыграем, ты мне поможешь, и я прощу тебе этот долг.
– Что