там? – поторопил я.
– Неважно, – она отмахнулась, помотав головой, – У тебя поесть что-нибудь найдется?
– Извини, – я приоткрыл сумку, показывая ее нехитрое содержимое – остатки рекламных буклетов, папка с предложениями, ключи от квартиры, документы. Ничего полезного.
– Как ты сюда попал?
– Я менеджер по продажам, – закрыв сумку, я устало уселся на мокрый гудрон, – Продаю договоры на интернет. Начальство послало по заявке.
– Сюда? Ты хоть адрес помнишь? – встретив мой удивленный взгляд, она усмехнулась, – Не мучай башку, никто не помнит. Кажется, это место вообще нигде не находится.
– А зачем сюда пришла ты?
– Репетиторствую я. К ЕГЭ готовлю, – развела она со смешком руками, – Близнецов видел? Вот к ним и шла.
– Близнецы? – я задумался. В память неохотно вплыла слипшаяся тень, что сбросила на меня комод с лестницы.
– Ага, те, что спинами срослись. Тараканиха сказала, что они собственную мать уморили – то ли отравили, то ли еще что.
– Подожди-ка! – картинка начала медленно вырисовываться в голове, – А вот эти… огоньки на тебе? Откуда они?
– Сами появились. Чем дольше находишься в доме, тем быстрее меняешься. Только на крыше остановились, – Арина задумчиво подняла тлеющую кисть и пошевелила пальцами, – Наверное, все же это ад, раз мы страдаем за грехи наши.
– Так ты что-то сделала? Что-то нехорошее? – заинтересованно спросил я.
– А тебя ебет? Все мы что-то сделали, и ты тоже, иначе бы здесь не оказался! – безразличие снова сменилось агрессией.
– Подожди, я просто пытаюсь понять, как нам отсюда выбраться! Может, так мы поймем, зачем вообще нужно это место? Может, нам нужно покаяться?
– Покаяться? – хмыкнула она, – Ну давай, покаемся. Я сожгла свою сестру заживо. Покаялась? Твоя очередь!
– Подожди, как это «сожгла»? Специально что ли? – задница мерзла, пришлось встать на ноги.
– Нет, конечно, – девушка обняла голову руками и села прямо на опасно накренившееся заграждение, – Дом загорелся, когда мы в прятки играли, лет по шесть нам было. Дом был небольшой, деревянный, в два этажа. Ленка куда-то зашкерилась, хорошо так спряталась, а она мелкая, я ее все найти не могла. Тут дым пошел с чердака – проводка, наверное, заискрила. Отец меня в охапку – и на улицу. И все спрашивал, где, мол, Ленка. Я вижу – крыша горит, Ленку небось уже и не спасти, а за батю испугалась. Ну я и соврала ему, мол, к соседям сеструха пошла. Уж не помню, что сказала. Отец, когда ее труп нашли, два месяца пил, все простить себе не мог. А потом повесился. И виновата во всем этом я!
На этих словах обуглившиеся руки и лицо ярко вспыхнули, вырвались тонкие язычки пламени. По щеке Арины прокатилась одинокая слеза, которая тут же испарилась, оставив блестящую дорожку.
– Послушай, но ведь твоей вины в этом нет, – постарался я ее успокоить, – Ты всего лишь хотела спасти отца, ты не могла знать, что так выйдет…
Увидев глаза Арины, я осекся – девушка смотрела на меня со злобным ожиданием.
– Твоя очередь! – с нажимом