охраны, незаметно покосился на спутницу. Почти детское, круглое лицо, большие, тоже круглые, карие глаза, бледная кожа, немного веснушек вокруг небольшого носа. Невысокого роста, она не доставала мне даже до плеча. Одета практично: в джинсы, которые изрядно запачкались, кожаную куртку и ботинки. Из-под вязаной шапки виднеются темно-русые волосы, концы которых спрятаны внутрь воротника.
Обыкновенная. Таких тысячи, в точно таких же куртках, джинсах и обуви. И эти сотни и тысячи ежедневно проходят мимо, и ни одну из них меня обнять и уберечь не тянуло. А эту – тянет, еще как.
Недовольство на себя усилилось. Что за нелепость? В моей жизни нет места такому, и я не какой-то там благородный рыцарь! Рядовой охранник, выполняющий грязную работу. Очень и очень уставший охранник, предел мечтаний которого – хорошенько выспаться.
Пересчитывая ступени, не переставал чувствовать криминальное положение собственной ладони на плече девушки. Усталый и из-за этого заторможенный мозг констатировал неоспоримый факт – меня зацепила школьница. Наверняка несовершеннолетняя.
Поздравляю, Серега. Мало у тебя проблем, вот тебе еще свинь… порося.
Заставил руку отлипнуть от ее спины и опуститься вниз, намереваясь спрятать от греха подальше в карман. Но по неуклюжей случайности или же от лукавого, по пути вниз задел обтянутую джинсой попку. Застонал про себя и задержал дыхание. Споткнулся и чуть не грохнулся на лестнице. Потеряшка-школьница вздрогнула, но, видимо, поняла, что касание случайно, и шла дальше.
Вопрос – это лукавый так изощренно надо мной издевается, или в моих промахах виновата усталость, или просто рядом с этой конкретной девушкой я постоянно попадаю впросак?
А она школьница, об этом необходимо помнить. И все равно напоминать.
***
Никому не было до нас дела. Столкнуться пришлось всего с одним потрепанного вида коллегой моего конвоира.
Я испытывала странное в этой ситуации спокойствие и уверенность в том, что больше ничего плохого не случится. С чего – не знаю. Наверное, морозный серый взгляд заморозил все неприятности в округе. Все его испугались, а я нет. Остались мы вдвоем. Может, он сам является теперь самой моей большой неприяностью? Кроме глаз ведь имеются еще и остальные детали. Они, скажем так, производят менее благоприятное впечатление.
Небритый, нестриженный, хоть и высокого роста, но худой и сильно сутулый. Мятая форма также шику не прибавляет. Ступает тяжело, будто вагоны всю ночь разгружал. На лестнице вообще чуть не упал. В общем, подающих тревожные знаки минусов куда больше, чем плюсов.
Мы вошли в кабинет, в нем три стола, три стула, один компьютер, одно окно и один хлипкий двухместный диван. Почти как в берлоге у трех медведей из сказки. Только я не Маша, а Даша. Да и серая обыденность на сказку не тянет.
В комнате, несмотря на рабочее время, кроме нас, никого. Сейчас где-то около пяти часов, должно быть. Наручных часов я не носила, а на стене вроде нигде не висело…
– Присаживайся на диван, – голос Сергея Александровича