нас разъяснений. Ясно было, что они нас не узнали. В этом, как впоследствии обнаружилось, не было ничего удивительного, так как мы густо обросли бородами, глаза у нас глубоко ввалились и щеки втянулись. Вид у нас действительно был ужасный. Сначала хозяева не хотели верить, что мы те самые молодые люди, которые покинули их восемь дней тому назад. Ничто не напоминало им прежних гостей в этих двух страшных, тощих привидениях. В конце концов нам удалось убедить их, и тогда они проявили в отношении нас самую большую дружбу. Мы провели у них несколько дней и, восстановив свои силы, простились с ними с изъявлениями живейшей благодарности, после чего благополучно вернулись в Осло.
Окончание этой истории я узнал лишь год спустя. Мне рассказали, что крестьянин, владевший усадьбой Гарен, расположенной на западной стороне плоскогорья, как раз в том месте, куда мы направлялись, выйдя однажды утром из дому, обнаружил всего в нескольких метрах от своих дверей лыжные следы, шедшие с востока. Он не верил своим глазам, зная, что еще никто никогда не проходил зимою этой дорогой, и вообще это считалось невозможным. Эти следы могли быть только нашими, так как и числа как раз совпадали.
Подумайте! Сами того не подозревая, мы находились в нескольких метрах от нашей цели и пустились в обратный путь через плоскогорье, когда в каких-нибудь десяти минутах ходьбы могли найти надежное убежище на западной его стороне!
Как я уже говорил в начале моего рассказа, это приключение было преисполнено чуть ли не худшими опасностями и испытаниями, какие я когда-либо переживал в полярных странах. Оно послужило основательной тренировкой для будущего полярного исследователя. Тренировка оказалась суровее, чем самая работа, к которой она служила подготовкой, и чуть не положила конец моей жизненной карьере раньше, чем последняя успела начаться.
Глава II. В плавучие льды Южного Ледовитого океана
Отбыв воинскую повинность, я немедленно предпринял дальнейшие шаги подготовки к специальности полярного исследователя.
К этому времени я уже успел прочитать по этому предмету все книги, какие только мог раздобыть, причем меня поразила одна слабая сторона, общая большинству прежних полярных экспедиций. А именно: их начальники не всегда были судоводителями, вследствие чего в отношении навигации им почти всегда приходилось передавать управление судном в руки более опытных мореплавателей. При этом неминуемо оказывалось, что тотчас по выходе в море у экспедиции появлялось два начальника вместо одного. Это, безусловно, всегда вело к разделению ответственности между начальником экспедиции и капитаном, откуда беспрестанно возникали трения и разногласия, а следствием этого являлось ослабление дисциплины среди подчиненных участников экспедиции.
Возникали две партии: одна состояла из начальника экспедиции и научных сотрудников, а вторая из капитана и судового экипажа. Поэтому я заранее решил никогда не становиться во главе экспедиции, прежде