Большое замирение или принуждение к миру. Дорогой Леонид Ильич. Дмитрий Владимирович Абрамов

возможность?

      – Какая возможность? Допустим я могу наплевать на приказ маршала оставаться в Алжире и вылететь во Францию. И что дальше? Во Франции я всего лишь один из многих губернаторов провинций, один из командующих частями в заморских территориях.

      – У Вас есть огромный авторитет среди армии и народа.

      – Петена тоже уважают, и за победы в прошлой Великой войне, и за спасение Франции от разорения в этой.

      – И всё же, Вы, господин адмирал, единственный французский военачальник кто смог прославить Францию и французскую армию в этой войне.

      – Толку от этого… У Франции уже нет времени. Если Сталин и дальше не будет торопиться, то всё равно через две-три недели вся Франция будет оккупирована русскими и не о каких переговорах речи уже не будет. Петен же с упрямством осла пытается говорить со Сталиным на равных и ставит русским хамские условия, когда надо просто соглашаться на потерю Эльзаса с Лотарингией и Корсики. Ведь если не согласимся, то Франции будет только ещё хуже.

      – Но, если Петен согласится назначить Вас своим приемником, а сам уйдёт в отставку?

      – Вряд ли старый маразматик дойдёт до этого своим умом, а у меня уже нет времени на организацию чего-то подобного.

      – Господин адмирал, мне поручено передать Вам, что всё уже организовано. И маршал Петен почти готов передать Вам полномочия Главы Французского государства.

      – Кем поручено, граф?

      – Разве это сейчас важно? Самолёт для Вас и истребители сопровождения ждут на аэродроме и готовы немедленно вылететь во Францию.

      Утро перестаёт быть томным и печальным. Пошла движуха. Адмирал кликнул адъютанта и приказал быстро собрать вещи в дорогу. Через пятнадцать минут машина уже везла Дарлана и Штауффенберга на аэродром. Ещё через полчаса Ю-52 и четвёрка Ме-109 взлетели и взяли курс на Францию.