мысли забирал себе. Мертвечинку накапливал. А потом ими же, мертвецами пожертвовал. Убоиной. Я же из сам ничего не вырастил, ничего не родил. Я постоянно воровал кажущийся мне подходящий матерьяльчик. Ну, обменивал, разницы нет. И копил, и заваливал ими погреба, чердаки да амбары с овинами. Понабрал избытку. Нетушки, никакой жертвы не состоялось. Но, может быть, состоялось очищение? А? Очищение состоялось? Скажи.
– Очищение? Думаю, нет, – седой Дорифор вдохнул воздуху, чтобы чихнуть, но тут же ладонью круговыми движениями надавливал на нос, намеренно предупреждая возможный чих, и кругами водил взгляд по потолку. – Нет очищения, – сокрушился он приглушенно, – а если бы ты роздал накопления нищим…
– Чего нищим? Я не понял. Зачем нищим научные побрякушки? К тому же, мёртвые.
– Нищие бывают разными.
– А теперь понял. Нет, не совсем.
Луговинов тоже стал круговыми движениями надавливать на нос, но не ладонью, а кулаком. Чихать, видимо, не собирался, но помогал себе сосредоточиться. Веки опустились, прикрыли зрачки. А взгляд устремился, неизвестно куда.
– Знаешь, – он вдруг оживился, – а давай-ка, позовём твою соседку-подружку, а? Хотя, мы поторопились почти всё выпить. Кроме этого «пильснера».
– Но не мешает и к ней зайти. Она меня приглашала.
И тут же раздался стук в стенку.
– Слышал? – человек, будто явившийся из античных времён поддакнул кивком головы, – уже зовёт.
– Она же тебя одного приглашала.
– Не бойся. Одного, двоих, многих. Она большая.
– Но тебе разве неинтересно знать, что я понял про нищих? – спросил гость у хозяина.
– Вот ей ты и расскажешь. Она смекалистая. Знаешь, Даля-то сразу расколола под орех.
– Даля? Которого?
– Не знаешь?
– Не знаю. О ком из них ты говоришь? И кого понадобилось раскалывать под орехи. Они давно известны. Без разоблачения.
– Хорошо. Хорошо. Там Даля ты и узнаешь.
– В качестве призрака? Он у неё гостит? Или он её приятель?
– Увидишь.
В стену снова постучали.
Глава 12. Застолье
Оба приятеля вышли в коридорчик. Дверь в соседнюю комнату оказалась отворённой, благодаря чему дополнительных стуков не понадобилось. При входе внутрь Дорифор обнаружил, что новое для него помещение значительно крупнее того, в котором коротает он свободное от чего-то время, и сделал соответствующую мимическую сценку. Мелко, утвердительным знаком, покачал головой, округлив глаза, и образовал гармошку на лбу, заузив при этом рот до предела. Луговинов просто потупил взор и быстро моргал.
– Это явился к нам, а стало быть, и к вам, Луговинов, Антон Вельяминович, почти лауреат премии мирового класса, наивысочайшей пробы, первой из первых, если уместно в подобном случае применить единицы измерения ценностей. Прошу не выгонять сразу, – отрекомендовал его сосед после молчаливой оценки помещения.
Фотиния улыбнулась долгой улыбкой. У крупных и рослых людей такая улыбка