все еще злилась на его предательство. Вспомнила, как сперва сидела в номере, радостно возбужденная, потом начала волноваться и обзванивать больницы, чувствуя себя полной дурой. А он в это время собирался в романтическое путешествие с женой.
– И что, даже не позвонил? – ошеломленно спросила Сара.
– Нет.
– А ты ему?
– Звонила пару раз. – Не буду говорить, что пару сотен раз. – Звонок переадресовывался на автоответчик.
– Наверное, он выключил телефон. Если ты не оставляешь сообщение, звонок не сохраняется. Нас предупредили, что Гарри не будет отвечать, им нужно отдохнуть.
– Я ничего этого не знала. Он так и не появился, и в понедельник я поехала на работу, надеясь, что он все объяснит. А меня даже не пустили в офис. Пропуск не работал. Потом спустилась Элинор и отдала мои вещи. – Вспомнив об унижении, я вспыхнула от стыда. – Она знала про меня и Гарри. По лицу было видно.
– Откуда? Разве он мог кому-то сказать?
– Нет, никому. Даже лучшему другу. Никто не знал.
– Послушай, а ведь это дискриминация. Ты можешь подать на них в суд!
– Не собираюсь. – Я покачала головой. – По закону можно, только какой смысл? Я и сама теперь не хочу там работать.
– Да, я бы на твоем месте тоже не захотела. Но как пронюхала о вашей связи Элинор? Не может быть, что она знала все с самого начала?
Я задумалась.
– По-моему, нет. В пятницу утром она пришла поговорить с Гарри, я еще кофе ей сделала. Она вела себя как обычно. Рассказала, что провела отпуск в Японии. В любом случае, не могу представить, чтобы Гарри рассказывал ей что-то личное.
У меня от напряжения заболела голова. Может, нас кто-то подслушал? Или увидел? Я поморщилась. Мы думали, что были максимально осторожны.
– Я звонила ему на рабочий, но трубку взяла Пола. Потом ты сказала, что он уехал отдыхать со своей беременной женой. – Я попыталась усмехнуться. – А я живу теперь одна в дерьмовой квартирке. И не могу даже сказать ему «спасибо».
Настала моя очередь удалиться в туалет. Я постояла в кабинке, прижимая к глазам салфетку, чтобы не разрыдаться. Если бы не оставила телефон на столе, то позвонила бы Гарри и высказала все, что о нем думаю. Когда я вернулась в зал, Сара с непроницаемым выражением лица смотрела на огонь в камине. Я задумалась, изменится ли ее отношение ко мне. Потеряю ли я единственную подругу?
Когда я подошла к столу, она встала.
– Я возьму еще выпить.
– Я перехожу на воду, спасибо. Мне только похмелья не хватает для полного счастья.
– А где ты живешь? – спросила Сара, вернувшись к столу с бокалом белого вина и стаканом воды.
– Сняла квартиру над цветочным магазином на Нельсон-стрит. Не то чтобы совсем ужас, но я не жила в таких условиях со студенческих времен. Надеюсь, это ненадолго. Том продаст дом, я получу половину суммы и что-нибудь куплю.
– Могла бы пожить пока у нас, – сказала она. – В гостевой комнате.
Я вспомнила ее славного мужа и неугомонных детишек. О такой семье я мечтала. Это было бы слишком тяжело.
– Нет, спасибо, мне нужно побыть одной, – через силу улыбнулась