у здешних берегов. Для меня это такой же дом, как и для вашей чудесной дочери, и я не могу вообразить себе, что поселюсь где-либо еще.
Генерал кивнул, но беспокойство так и не исчезло с его лица.
– Ай[2], – сказал он наконец, и это старомодное словечко напомнило о его голландских корнях. – Вы с моей дочерью – отличная пара, о такой судьбе для своего ребенка мечтает всякий родитель.
Алекс нахмурился.
– Ваши слова льстят мне, но вот мрачный тон заставляет сомневаться, что это похвала. Я чем-то оскорбил вас, сэр?
– Что? – отозвался Скайлер. – О, нет, нет. У меня два замечательнейших зятя, которыми я очень горжусь.
– Но? – настаивал Алекс.
Скайлер махнул рукой на договор о поставках оружия, лежащий на столе.
– Эти ружья предназначены для Йорктауна, Вирджиния. Генерал Корнуоллис собирает все свои силы, и генерал Вашингтон, похоже, намеревается разгромить британцев и закончить войну одним ударом. Я так полагаю, что ты, вернувшись на службу через несколько дней, собираешься последовать за генералом Вашингтоном на поле битвы?
Пришла очередь Алекса задумчиво примолкнуть. Он чувствовал на себе пристальные взгляды тестя и деверя.
– Не совсем.
– Не совсем? – повторил Джон, пыхнув сигарой. – Звучит довольно зловеще.
Алекс сделал глубокий вдох.
– Я решил просить генерала Вашингтона выделить мне в командование собственную часть.
Было бы не совсем точным сказать, что генерал Скайлер вытаращился на него. Старый голландец был слишком сдержанным, как в жизни, так и на службе, чтобы выдать себя таким образом. Но спина старика заметно выпрямилась. Плотная ткань его мундира слегка натянулась, и столь же натянутым был его голос, стоило ему заговорить.
– Патриотизм и храбрость – два самых лучших качества, которыми может похвастаться мужчина. Но есть огромная разница между усердием и, с позволения сказать, упертостью.
Алекс открыл было рот, чтобы возразить, но его тесть, который к тому же был старшим по званию, заговорил первым, тем самым заставив Алекса умолкнуть.
– Ты был на поле битвы фактически всего раз, – продолжил генерал. – При Монмуте, и насколько я составил представление со слов самого генерала Вашингтона, проявил себя весьма достойно, однако не без того, что можно было бы счесть безалаберным отношением к собственному благополучию. Вашингтон сказал, выглядело все это так, словно ты хотел умереть на поле битвы, как какой-то викинг, как будто только смерть от меча или пули могла обеспечить тебе путь в Асгард.
– Сэр, я могу заверить вас, – начал Алекс вынужденные объяснения, – что у меня не было подобных мыслей. Более того, если в голове моей и были какие-то мысли, то я этого совсем не помню. Я жаждал лишь изгнать врага с земли моей любимой страны, и потому не обращал внимания на собственную безопасность.
– Вот об этом-то я и говорю, – заявил генерал Скайлер. – Разница между командиром и простым солдатом в