Путешествие к центру себя, или Трикстер и другие субличности. Терапевтическая сказка
И я им горжусь! Они оба читают мне нотации, но мне не обидно, не страшно и не больно. Я знаю, что с их помощью наконец-то решу все вопросы.
– То есть мечты все не мои? – отчаянно ищу правильный вопрос.
– Ты про какие мечты? – уточняет Трикстер. – Про те, когда ты мечтала оживлять игрушки и уметь перемещаться во времени? Эти – твои. Исконные. Но неактуальные, слава богу. А то отдыхали б мы щас где-нить, под надзором добрых докторов. А те, когда ты якобы хотела бизнесы строить грандиозные, – это вот я вообще в душе не ведаю – чье.
– Игрушки оживлять… Ты б еще вспомнил, о чем я в три года мечтала.
– Так я помню. О том, чтобы родители друг на друга не орали. О том, чтобы все кричащие люди исчезли. О том, чтобы тебе кошмары не снились.
– Я этого не помню…
Умеет же он выбить меня из колеи…
– Это не твоя работа – помнить такое. Но я не выбиваю тебя из колеи, дорогая. Я тебе прокладываю другую колею.
– Понятно… Ты мои авторские ремарки тоже слышишь.
– У тебя память отшибло? Это я делаю твой текст. И вообще-то мы в твоей голове. Я слышу все.
– В общем так, – останавливает нас Артур. – Дальше с мечтами вы разберетесь без меня. В завершение тебе, родимая, напомню: любой вопрос я могу решить, любую задачу. Ты только меня научись слышать. Мы с тобой столько дел переделали за твою жизнь, если список составлять, никаких тетрадок не хватит. Я тебе всегда и мандраж отключу, и голову правильно настрою, и вопросы грамотные задам. И сам на них отвечу. Я голос внутренний, мне можно себе за тебя отвечать. И что делать – тоже всегда расскажу. А теперь про мечты твои вот с ним договорись, – он кивнул в сторону дивана. – А потом зови, разберемся, как их в реальность воплотить. А на сегодня у меня все.
Он исчез так же неожиданно, как появился.
– Не любит рассусоливать, – Трикстер довольно улыбнулся. – Жесткий мужик у тебя Артур. Зря ты его на шесть лет заткнула.
Он уложил очередной виток яблочной кожуры.
– И о чем же я мечтаю? – с детской готовностью схватилась я за ручку и раскрыла дневник.
– Во дает! Так это не работает. Вон эту ораву видишь? Вот у них придется узнавать.
Я снова посмотрела в угол комнаты. Там целая куча детей. Все мои? Зареванные и сердитые, обиженные и разочарованные, сосредоточенные и растерянные, голодные и с ободранными коленками… сопливые и одинокие… тихо играющие за диваном… ждущие маму в темноте… толпятся девочки и мальчики разных возрастов…
Вон какой-то пятилеточка с игрушечным автоматом Калашникова… А я ведь помню, как Вертолет говорил, что у него сын есть, а дочери нету. И помню, что думала: как жалко, что я не его дочь. Вон девочка лет девяти мечтает о коляске для кукол. И она ее не получит, кстати. Но эта несбыча не считается. В том возрасте исполнение мечт полностью зависит от родителей. К сожалению. А вон шестилетняя я роняю слюни на страницы каталога с фотографиями Барби. Тоже не получу, между прочим. И слава богу! Они в 1980-х годах удивительно уродливые были. И какая-то бесконечная эта армия