уверенный в том, что никто его не побеспокоит, поднялся в свой номер.
Позже воздействовать гипнозом пришлось и на дежурную по этажу, и на горничную. Сергей знал, что держать в повиновении многих людей сразу он не сможет, поэтому еще вчера принял решение покинуть гостиницу.
Он поднялся, вышел из номера, закрыл его на ключ, а ключ, спустившись на первый этаж, отдал портье.
Потом вышел на улицу.
Тетенька-ларечница, услышав за собой стук хлопнувшей двери, обернулась к нему от своего прилавка.
– «Космоса» две пачки, – проговорил Сергей, когда встретился с ней глазами.
Спустя тридцать секунд, он уже быстро шел через улицу к черневшей подворотне. Одна пачка сигарет лежала у него в кармане плаща, а другую он терзал худыми пальцами, срывая целлофановую оболочку.
Мысль, пришедшая ему в голову тогда, когда он принимал от ларечницы сигареты, была настолько неожиданна и вместе с тем проста, что захватила его целиком. Сергей прикурил от вспыхнувшего на мгновение огонька зажигалки и, перекатив сигарету в угол рта, моментально забыл о ней. Сунул руки в карманы и быстро пошел вперед.
Правой рукой я покрепче перехватила руль своего «Ягуара», а левой – достала из кармана фотографию, которую мне передал Гром.
«Вот так да, – вдруг мелькнула у меня мысль, – ну и задание. Да где это видано, чтобы суперагент моего уровня занимался работой частного детектива? Вот этого парня мне нужно отыскать… Правда, обыкновенный частный детектив с этим заданием не справится – парень-то не простой человек, а, как назвал его Гром, экстрасенс».
С фотографии смотрел на меня человек лет… Странно – Гром сказал мне, что Осокину двадцать восемь лет, а судя по фотографии… Этому человеку могло быть и тридцать, и больше лет. Сначала – если смотреть издали – казалось, что изображенный на фотографии молод: улыбается, щурит глаза, как будто смотрит против яркого солнца, но, присмотревшись повнимательнее, можно было заметить паутину мельчайших морщинок, и тогда казавшаяся счастливой и легкомысленной улыбка становилась будто приклеенной.
Черные волосы, темно-карие глаза, которые, из-за прищура, были почти не видны.
Я сунула фотографию обратно в карман и прибавила скорость. Уже давно стемнело, а к утру я собиралась прибыть в Самару.
Конечно, поездку можно было отложить и до утра, но… времени на такую роскошь у меня не было. Этот экстрасенс Осокин успел здорово наследить в Елани, и вполне естественным было бы предположить, что он очень скоро уберется из родного городка.
Только мне почему-то казалось, что никуда он из Елани не денется.
Ведь он знал, что в этом городке его будут искать прежде всего, и тем не менее вернулся туда. Значит, у него там есть какое-то важное дело.
Какое именно – я не знаю. Пока.
Я смотрела на беспрестанно появляющуюся и моментально исчезающую в свете фар моей машины прерывистую белую полосу на асфальте и вызывала в своей памяти сведения, которые получила с дискеты Грома.
Сведений там и правда было немного.
Родился