Шаталов ткнул Тимофеева пальцем. – Смотри, видишь ту вон, в красной кофте! Да не туда смотришь, вон, та, грудастая! Я её уже третий раз вижу! До этого она на КПП со второкурсником трепалась, потом на присяге тут чего-то шлялась. Короче, нужно к ней подкатить! Как думаешь? А я думаю, это «Ща»28! Безотказная, как автомат Калашникова! Давай, Тимоха! Вали к ней! Я тебя поддержу, если что! Там, вроде, у неё и подруга имеется! Кардан крупноват, ну, ничего, сойдёт! В темноте не видно!
– Вали сам, – Владислав отрезал коротко длинную речь товарища, – предложение соблазнительное, конечно, но я думаю, ты справишься и без меня! – Тимофеев пребывал в романтическом настроении, и любая похотливая пошлость была ему омерзительна. Он высматривал среди девушек, скромно подпирающих стены, ту, которая заставит воспылать его кровь. Его мало интересовали те, ярко зажигающие на танцполе, в надежде хоть кого-то соблазнить. Ибо его юное горячее существо мало интересовало похотливое увлечение, способное подобно похмельному синдрому лишь наполнить гадливым чувством память о случившемся. Его взгляд упал на милую брюнетку. Её нежная ямочка на подбородке была словно создана для нежных поцелуев. Тёмные локоны волос мягко спадали на хрупкие плечи, которые ему уже хотелось неистово обнять. Он смотрел на неё, с нетерпением ожидая «медляк», чтобы подойти. Но едва зазвучала долгожданная медленная композиция, и Тимофеев было рванулся вперёд, но ненавистный Кузнецов перекрыл его путь, пошловато улыбнулся, протянув девушке руку, и небрежным кивком головы в сторону танцпола пригласил её на танец. Та радостно откликнулась и через секунды, они уже медленно топтались в центре зала. Его руки лежали непозволительно низко, а её руки едва ли не обвили его за шею. Все грёзы и надежды в мгновение рухнули, и девушка перестала для Владислава существовать: «Как она могла. Вот так, быстро. Да ещё с кем?! С этим противным наглецом Кузнецовым!» – негодовал про себя курсант.
Девушка его полностью разочаровала и больше не была притягательна. (Что, поделать, многим девушкам нравятся наглые парни!) Желая не терять своего шанса, Тимофеев высмотрел в полумраке другую нежную фигуру со светлой шевелюрой на голове, скучающую у окна, приблизился, протянул руку и негромко произнёс:
– Разрешите?
Девушка окинула взглядом взволнованного юношу с ног до головы, ухмыльнулась:
– Я не танцую! – был её ответ, то же вторили и её совершенно холодные глаза. Очевидно, её интересовал более разбитной парень.
– Тимоха! Давай, пригласи лучше жену взводного! – весело предложил откуда ни возьмись вылезший Шаталов, ткнув пальцем в сторону, где стояли офицеры разных подразделений, некоторые с жёнами, – или слабо?! Слабо, да?!
– А-а, – махнул отчаянно рукой Тимофеев, словно заливая вином досаду от только что полученного отказа, – давай! Была не была! Если не вернусь, считайте меня коммунистом! – он решительно направился к офицерам, которые с явным удивлением наблюдали смело двигавшегося им навстречу совершенно очумелого