учишься. С другой стороны – слишком много времени уходит, как тебе кажется, для самосовершенствования. Везде надо успеть. Если бы мог, то не спал бы, но отдыхать-то надо. А то еще раньше времени уйдешь из жизни, оставив недоделанными дела.
Мысленное письмо требует от тебя спокойствия, прилежания, силы и выдержки. Иной раз кажется, что не выйдет то, что задумал. В такие моменты приходится отдыхать, чтобы потом с новыми силами и с новым видением происходящего довести до ума начатое. Готовая повесть, даже две повести, радуют тебя. Федор, который начал рассказ, дополнит его. Он моложе меня на тридцать лет. Федор обещал к моему уходу прийти с Дона на Сечь. Буду рад его видеть, чтобы сказать несколько слов, в том числе поручить довести до ума записки. Может, он что-то увидит из того, что не заметил я.
Федор, конечно, уже не тот двадцатитрехлетний детина, который сбежал из Московии в поисках лучшей доли. Даже чуть ниже стал, слегка суше, а был, что называется, кровь с молоком в свои лучшие годы. Таких, как он, единицы на Руси. Только сейчас понимаю, как и ему, и мне повезло, что мы встретились, а встретившись, какое-то время шли по жизни вместе. Наши линии судьбы и жизни тянулись параллельно друг другу на протяжении почти пятнадцати лет. А потом, как это часто бывает, пришла пора нам разойтись. И это объективно было для нас самым лучшим решением на то время. Тем не менее, мне даже сейчас, с высоты прожитых лет, немного грустно. Многое мы не доделали. Надеюсь, что, возможно, в будущих воплощениях, хотя на это, если честно, нет надежды, мы снова встретимся и доведем до конца начатое нами.
Казацкие мечты, тем не менее, могут сбыться. Над этим и работаю, зная, какие трудные времена наступят в ближайшем будущем.
Шел второй год с того момента, когда я вернулся домой. Ненька встретила своего сына чистым небом, шумом дубрав и свежим ветром в степи. Славута-Днепр все также величаво катил воды в Черное море. Все также на сотнях хуторков, поселений и местечек жители встречали весну, чтобы заняться привычными делами, начав сев. В тот год весна вступила в свои права с некоторым опозданием, но все-таки существенных смещений в сроках посевов не было. Холода прошли. На деревьях вот-вот должна была распуститься первая зелень. Мы с сыном жили в Чигирине на постое у одного из моих давних добрых знакомых. Вскоре я должен был отправиться на Сечь, чтобы продолжить, как и двадцать лет назад, службу в Войске.
Франция, в которой я жил больше шестнадцати лет, так и не стала для меня родным домом. Тем не менее, я добился там немалых успехов, даже стал на короткое время дворянином с помощью друзей, но в один прекрасный момент ко мне пришло понимание той простой истины, что только в Украине я смогу выполнить свое призвание, помочь не только себе, но и другим. Об этом я сказал жене. Она отпустила меня. Расставание было трудным, но по-другому я не мог поступить. Сыну исполнилось уже двенадцать лет. Я взял его с собой с условием, если ему не понравится, то он вернется домой.
Париж, в пригороде которого я некоторое время