Сокровища Скифии. Александр Тимофеевич Филичкин

с жутким треском встретилась с замощённой площадкой двора. Руки и ноги мужчины бессильно раскинулись в разные стороны.

      Услышав оглушительный грохот, из дома выскочил перепуганный дядя Матвей. За ним появилась его дорогая супруга. Хозяин был в синих трусах и растянутой майке, хозяйка в белой, лёгкой сорочке почти до колен.

      С огромным испугом женщина глянула на распростёртого молодого мужчину. Она отчаянно охнула, сильно всплеснула руками и заголосила на километр вокруг: – О-ёй убился наш дитятко! Совершенно убился! Говорила тебе старый хрыч, замени эту лестницу. – мгновенно переключилась дама на мужа.

      Хозяин смущённо пожал худыми плечами. Пошёл куда-то за длинный сарай и, кряхтя от натуги, притащил ржавую стальную стремянку. Она оказалась сваренной из водопроводной трубы толщиною в пятьдесят миллиметров. Поперечины были в три четверти дюйма.

      Тем временем, жена прекратила кричать и убежала в избу. Минуту спустя, она вернулась назад. В руках дама держала широкий рушник и ярко-красный электрический чайник.

      Женщина встала на колени около потерявшего сознанье охранника. Она приподняла его голову и полила на лицо тёплой водой. Лом резко вздрогнул и начал медленно возвращаться в себя. Через несколько долгих секунд, он, наконец-то, открыл помутневшие очи. Посмотрел блуждающим взглядом вокруг и спросил хриплым голосом: – Где это я?

      – 

      Туточки дитятко! Тут! – жалостливо заговорила жена дяди Матвея: – Как затылок то, у тебя, не болит? – участливо спросила она.

      – Да чему там болеть? – живо откликнулся Лом и постучал себе по лбу кулаком: – Там же толстая кость!

      Не обращая внимания на слова постояльца, женщина взяла полотенце и довольно умело забинтовала многострадальную голову гостя. Благодаря подобным стараниям, Лом стал походить на араба-паломника, не очень давно, побывавшего в схватке с отрядом разбойников.

      Охранник спокойно сидел на земле и огромным терпением ждал, когда сердобольная хозяйка завершит перевязку. Потом, он ощупал руками макушку и тихо сказал: – Ну, вот опять себе шишку набил!