извинялся на заднем сиденье. Димон угрюмо рулил, вывернув в какой-то тесный проулок, да там и засев – несколько машин не могли разъехаться. Пришлось сдавать назад, выворачивать, искать объезд через соседний двор.
Наконец добрались до нужной СТОшки. Остановились напротив.
– Ну что, пошли? – сказал Серега, ерзая на сиденье.
Ему не терпелось сорвать куш. Деньги Серега любил.
– Пошли, – кивнул Димон.
Вылезли из машины. За рулем никого не оставили. Казалось, что может пойти не так? Опыта в подобных делах не было совсем никакого, потому не сильно-то и беспокоились.
Зашли в темный бокс. Там пахло солярой и мазутом, было холодно. В дальнем углу возился какой-то человечек в такой грязной одежде, что сливался со стенами. Работник был низенького роста, щуплый, но верткий как черт. Возле разобранного движка скакал, точно гимнаст, подлезая то сверху, то снизу, то вовсе выворачиваясь каким-то немыслимым калачом.
– Лукич тут? – хмуро спросил Димон.
Человечек глянул на вошедших затравленным взглядом и с сильным акцентом ответил:
– Лукишь зесь, потсобка.
– В подсобке? – переспросил Серега.
– В потсобка, ага.
Парни осмотрелись. Никого, кроме этого запуганного механика, больше видно не было.
– Пошли, – шепнул Димон.
Нестройным шагов двинули вглубь, к единственной двери, подсвеченной по периметру блеклым светом.
Внутри, как оказалось, было просторно и нормально освещено. И Лукич там тоже был. Правда, не один. Рядом с ним, спиной к двери, сидели еще трое.
– Чего хотели? – раздраженно спросил Лукич, глядя на гостей.
Его глаза на толстом лице со вторым подбородком злобно взирали то на Димона, то на Змея.
– Поговорить, – ответил Димон. Парень кивнул на сидящих. – С глазу на глаз.
– А ты кто такой? – спросил Лукич, короткими пальцами доставая из пачки сигарету и засовывая ее в уголок рта.
– Я по делу.
– По какому, на хрен, делу?! – рявкнул Лукич. – Если машину чинить, иди к Авазбеку и ему рассказывай, чего надо.
– Мы не за машину пришли перетереть.
Трое сидящих спиной к двери медленно повернулись. Были это крепкие ребята с квадратными лицами. У двоих кривые ломаные носы, у третьего уши врастопырку, похожие на оладьи. Сразу видно – борец.
– А чего надо, бродяги? – сильно гундося, спросил один из кривоносых.
И положил руку на пояс, где болталась кобура пистолета.
Все можно было бы перевести в шутку, мол, попутали или просто приколоть решили. Но вдруг вклинился Молчун, никогда раньше такого не делавший.
– Вы чего тут быкуете? Мы с Лукичом решили перетереть. За дело.
– За какое дело? – все так же спокойно, не повышая голоса, спросил боксер.
– Лукич теперь будет делиться с нами.
Трое разом, как по команде, встали.
– Ребята… – начал Серега, поняв, что все идет абсолютно не так, как планировалось, и надо срочно отсюда валить.
– Умолкни, –