то, как оно может против тебя обернуться.
Когда мы собрали кучу групп на двухдневный панк-фестиваль в «Клубе-100», слово «фестиваль» было намеренно использовано совершенно неподобающим образом, с большой долей юмора и ни в коем случае не должно было восприниматься так серьезно, как это было до тех пор. Назвать это фестивалем означало устроить самим себе розыгрыш, вволю посмеяться. А тогдашние репортеры – да, собственно, и до сих пор так считается – восприняли все абсолютно на голубом глазу как какое-то ортодоксальное, продуманное, серьезное мероприятие. Нет, чушь полная! Это была просто куча групп, которые собрались, чтобы повеселиться, развлечься и некоторым образом дать знать о своем существовании.
Бо́льшую часть репортажей заняли события, связанные с журналистом «Нью Мьюзикл Экспресс» Ником Кентом. В какой-то момент он думал, будто является членом Sex Pistols, – он участвовал в той странной репетиционной неразберихе задолго до того, как я присоединился к группе. Впоследствии он превратил себя в рупор разногласий по поводу «Пистолз». Поэтому едва он объявился на «фестивале», все отреагировали типа: «Ага, попался!»
В ту ночь его избил Сид. Что я могу сказать? Меня поражает, что он вообще упомянул об этом, потому что быть избитым Сидом почти невозможно. Если ты будешь говорить гадости, рано или поздно кто-нибудь попытается сказать тебе, чтобы ты заткнулся. У многих людей возникали проблемы с Ником Кентом. Нельзя просто так быть таким злобным и неточным в том, что ты пишешь, и думать, что это останется без последствий. Сид тогда еще не был в «Пистолз», он просто злился на то, что читал.
Но я наслаждался «Фестивалем» в «Клубе-100». На мой взгляд, такое разнообразие групп было потрясающим. Можно было просто стоять в толпе, слушая их всех, а потом пойти и внести свою лепту. Это было невероятно приятно. И, конечно, мы все вместе выпивали, каждый из присутствующих был изрядно навеселе. На тебя не давил тяжкий груз необходимости выглядеть грандиозно. Ты просто был самим собой, а потом оказывался в толпе и братался с публикой. Это было удивительное чувство близости. Обожаю. Чувство товарищества, и, казалось, не было никакой высокомерной ревности к другим участникам.
Девушки, которые ходили тогда на концерты, обладали исключительным творческим гением в плане одежды. Там была целая толпа девчонок, которые начали носить мешки для мусора задолго до того, как это просекла пресса. Из-за забастовок на улицах было полно свалок, и соорудить прикид из мусорного пакета казалось вполне естественным – отсюда все и пошло. У властей закончились черные мусорные мешки, поэтому они начали выпускать ярко-зеленые и ярко-розовые. Поразительные цвета, и идеально, если вы не можете себе позволить дорогой псевдо-панковский прикид – просто натягиваете один из этих мешков, парочка поясов, заклепки, и бинго, носите на здоровье! «Отлично, ну и где там мальчишки?»
Бондажные шмотки Вивьен, с другой стороны, были самой ограничивающей, отвратительной, раздражающей вещью, которую только можно