гарью, и уголек постепенно затух, когда сделал свою работу. Когда затем возникла рана, она продолжила его работу; но когда ты сильно захотел, чтобы рана поскорее зажила, она стала быстро затягиваться».
10. Стоял месяц Магх, середина зимы, холод пронизывал до костей. На рассвете я гулял босиком с Матерью по травянистым полям Рамны, влажным от росы. Издалека я заметил группу женщин, которые направлялись к нам. Я подумал: когда они подойдут, то заберут Мать в ашрам. Не успел я подумать об этом, как все поле затянул густой туман, и женщины исчезли из виду. Примерно три часа спустя, когда мы вернулись в ашрам, нам сообщили, что группа женщин выбилась из сил, пока нас искала, и когда я рассказал Матери о своих мыслях, она сказала: «Твое сильное желание исполнилось».
11. Однажды Мать сильно простудилась и кашляла. Заметив, что ей нездоровится, неуверенным голосом я взмолился к ней: «Мать, пусть здоровье скорее вернется к тебе!» Она в упор взглянула на меня и со смехом сказала: «Я поправлюсь уже завтра, дитя мое». Так и случилось.
12. Однажды утром я заметил, что у Матери жар. Я вернулся к себе домой и пылко молился ночью, чтобы Ее жар перешел в мое тело. К утру у меня поднялась температура и заболела голова. Когда я по обыкновению пришел утром к Матери, она тут же сообщила: «Я поправилась, а у тебя жар. Иди домой, прими ванну и питайся, как обычно».
Я послушался Ее, и к вечеру болезнь отступила.
Мать всегда говорит: «Благодаря силе чистой, сосредоточенной мысли все становится возможным».
13. Мне в руки попала книга под названием «Садху Дживани» (Жития святых). Там были такие строки: «Он (садху) советовал своим почитателям всегда давать беднякам хорошую пищу». Я записал на полях такой комментарий: «Душе человека нужна не только пища». Эту книгу отнесли Матери в Шахбаг, и один из Ее почитателей прочел вслух мой комментарий. Мать ничего не сказала. Через несколько дней довольно рано утром я отправился в Шахбаг. И вдруг ко мне подошел мужчина, похожий на безумца, который сказал: «Накорми меня, или я умру с голода». Мать порылась на кухонных полках и дала ему все, что смогла найти. Он захотел пить, и Мать поручила мне дать ему немного воды; когда я узнал, что этот человек был мусульманином, постился три дня и пришел в ашрам, перебравшись через забор, Мать сказала, что он пришел, дабы научить меня, как правильно кормить и поить нуждающихся. Всему свое место и время. Все включено в Божественный промысел.
14. Однажды я сказал Матери: «Ма, в последние дни звуки мантр текут во мне непрерывным потоком. И днем, и глухой ночью потоки звука изливаются из моего сердца сами собой, словно струи воды из фонтана». Когда я говорил это, в самом укромном уголке моего сердца притаился легкий намек на довольство собой. Мать взглянула на меня и промолчала. Когда я приехал домой, этот звук прекратился, и, как бы я ни старался, воскресить его не удавалось. Прошел день, долго тянулась ночь, но радостный поток мелодии мантр никак не возвращался. На следующее утро я попросил Бхупена сообщить Матери о моем злоключении.