как ужасное виденье,
Мне всё равно, сюда! сюда!
Зову тебя…
Не для того, что иногда
Сомненьем мучусь…но тоскуя
Хочу сказать, что всё люблю я,
Что всё я твой: сюда, сюда!
Герой, несомненно, в конфликте с собой, и, обуреваемый воспоминаниями, заклинающий высшие силы, он не в состоянии умалить мощь страданий и тоски, возможно, вызванные одиночеством. А это приближало автора к его современникам, вызывая сочувствие к самому создателю стихотворения.
«Заклинанье» датировано 17-ым октября 1830 года, а уже 27 ноября того же 1830-го появляется «Для берегов отчизны дальной…». Я не могу говорить об этом создании А. С. Пушкина в отрыве от музыки романса Александра Порфирьевича Бородина, более того, от исполнения его Дмитрием Хворостовским. Два автора: поэт и композитор – конгениальны. Эта конгениальность в том, что у того и другого форма и содержание слиты: содержание есть форма, а форма – содержание. Никто так, как А. Бородин своей музыкой, не проник в поэтическую суть этого стихотворения Пушкина о любви.
А. П. Бородин назвал «Для берегов отчизны дальной…» трагедийной элегией.
Не будет, мне кажется, преувеличением сказать, что подобное сочинение Пушкина уравновешивает собою, как произведение искусства, романную форму великих русских прозаиков. В этом стихотворении действительно есть эпический момент – сходство с романтической балладой: незримо присутствует смерть, сначала как бы дыхание её, после – приход в реальность, а страшное, сверхъестественное характерно для баллад. Вспомним «Лесного царя» Иоганна Вольфганга Гете и музыку Франца Шуберта, в которой пребывают стихи знаменитого поэта, и увидим сюжетную близость баллад Гете и Пушкина. В центре произведения немецкого классика – трагическая смерть ребёнка, он убит лесным царём. Мальчика вёз отец, и в конце пути оказалось: «в руках его мёртвый младенец лежал». Это роковая смерть: по-видимому, в жизни мальчика не было любви. Такая мысль возникает, когда мы слушаем стихи и музыку «Лесного царя». Эта мысль о любви как основе жизни незримо присутствует в немецкой балладе.
Драматизм, страшное, трагическое в сюжете и тексте А. С. Пушкина естественны. «Для берегов отчизны дальной…» – это в форме баллады воспоминание-обращение лирического героя к умершей возлюбленной. Балладой сочинение становится словно на наших глазах, поскольку уже превращается в легенду и захватывает слушателей давно разыгравшейся драмой.
И «Заклинание», и «Для берегов отчизны дальной…» написаны четырёхстопным ямбом. Тексты этих сочинений А. С. Пушкин разделил на три строфы из двух четверостиший каждая. Такая большая строфа даёт возможность поэту в «Заклинании» развивать мысль, но главное, не останавливать своё безумие – бурю своих чувств. Поэт стремится убедить судьбу, заставить вернуть ему возлюбленную, хотя бы её тень. А что будет с ним, ему всё равно: соединиться с ней – его, пусть ужасная, мистическая, но единственная цель, ставшая как будто бы целью всей его жизни.
А в «Для берегов отчизны дальной…» – тоже в трёх строфах-и мистика попытки победить смерть, и реальная мука невозможности остановить роковое событие,