случилось? Тебе нехорошо?
– Прошу, ляг со мной, – молвила решительно.
Я бы никогда не позволила кому-то подобное, но этот человек сейчас был необходим, как воздух. Просто его присутствие – вуаль защиты и тепла.
Антон медлил. Да, для него это непривычно, как и для меня.
– Пожалуйста.
Наконец, мужчина поднялся и прошаркал до кровати, скромно прилёг на край. В тиши услышала, как молотом бьётся его сердце. Я и раньше замечала его неравнодушие ко мне, но уважала за то, что он никогда не посмеет посягнуть на чужое, даже теперь. Придвинулась к нему ближе и, обняв за талию, уткнулась носом в мужской бок.
– Мне страшно одной, – проронила еле слышно. – Очень страшно…
Антон громко выдохнул, и немного расслабившись, забрал в свой защитный кокон, крепко прижав к груди.
– Спи, Оль… Спи, – его ладонь мягко гладила волосы, а жар тела дал желанный покой. Веки мирно опустились, обретя подобие полноты.
Когда проснулась, мужчины рядом не оказалось. Во дворе послышалось копошение с постукиванием. Доски на окнах не позволяли толком рассмотреть происходящее, но знала, что это Антон продолжает хозяйничать.
Одевшись, вышла на крыльцо. Бывший шофёр крутился вокруг колодца. Труба бани слегка дымилась, видимо, заготовлена, чтобы потом ополоснуться после тяжёлых работ.
Осеннее солнце сегодня светило веселей. Природа хоть и умирала вместе со мной, но отчего-то дарила надежду на воскрешение. Она, как и я самоустранилась с лица земли, чтобы потом воскреснуть и покорить всё с новой силой. Я убита, я пережду и вернусь другой – сильней и опасней, чтобы уничтожить уже вас, ублюдки.
Погрела лицо на солнечных лучах и слегка поёжилась. В последний раз глянув на работника, решительно вернулась в дом, чтобы последовать его примеру и приготовить для нас завтрак. В печь давно подкинуты поленья, потому можно сразу заняться готовкой.
Поработав и помывшись, Антон вернулся в дом. Запах еды тут же приободрил его.
– К завтрашнему утру в колодце будет питьевая вода, – сообщил он, снимая с себя обувь и балахон. Вымыл руки и довольно уселся за стол. – Ты ела? – строгий взгляд.
– Да, немного, – приврала я.
В желудке – кол уже несколько дней, а вся пищеварительная система в коматозном состоянии.
Мужчина заглянул в сковородку и после, стянув с мойки ещё одну тарелку, отложил туда часть своего пайка и придвинул ко мне.
– Хочу на это посмотреть.
– Антон, я не голодна.
– Оля, нянчить тебя не собираюсь! – Его брови сердито сдвинулись. – Мы в одной упряжке, и я готов на многое для тебя. Поэтому либо мы помогаем друг другу, либо, прости, умываю руки.
– Я не настаивала на твоё участие, – обиженно возмутилась в ответ.
– Да, – опустил голову, молчал, но после вдруг резко встал. – Я сейчас вызываю сюда полицию. Рассказываю всё, как есть. Меня помучают, но оправдают, а тебя засунут в клинику для душевнобольных. Хочешь?
– А ты