местных банд, что было в порядке вещей – какие власти, такие и сборщики. Крайне разносторонне одаренная личность. Кормились его бойцы, что ни странно, с контрабанды английских товаров. Сэмюэль был должен всем подряд, включая государство (к 1765 году сумма достигла 8.000 фунтов стерлингов). Предчувствуя наступление эпического «vulpes lagopus» (арктического лиса), он решил, что единственное, что может спасти «отца демократии» – пост губернатора. И создал под этот проект Партию. Название организации звучало ясно, доходчиво и четко конкретно по теме. Бандюганы мутили воду, пиво, эль, грог, джин и бормотуху, призывая своих сторонников по кабакам «таки уже чего-нибудь сделать». Позаковыристее, естественно, ведь в мутной воде и рыба потолще. Население относилось к призывам главарей с сердечным пониманием. Но в 1768 году на Адамса завели уголовное дело за его довольно своеобразную манеру «сбора налогов», основанную на эмоциях и не имеющую стабильных критериев. В ответ бандиты Самюэля организовали беспорядки в Бостоне. Власти поняли, что иметь с ним дело – себе дороже, и после того, как Адамс выскреб из карманов последние 1.463 фунта, оставшиеся долги «авторитетному пэцэну» списали. Но авторитет не успокоился и повел свою Партию к вершинам Власти, сделав ставку на городскую бедноту, школоту, гопоту, апашей, алкашей и маргиналов. На волне мятежа, естественно. По всему городу сочувствующие бандитам горожане перманентно задирали расквартированных в Бостоне английских солдат. И 05 марта 1770 года сэмюэлевы «онижедети» учинили большой шухер, названный историками знаково и пафосно «Бостонская резня».
Вечером к стоявшему у здания таможни часовому Хью Уайту (персоне неприкасаемой по определению) подкатил «на шарнирах» некий тип 13 лет от роду по имени Эдвард Гаррик. Ученик мастера по изготовлению париков Джона Пьемонта, члена партии «Сыны свободы», который и сам был повинен в нападении на рядового Тиммонса 14 июня 1769 года. И в развязной манере потребовал привести к нему, сей же секунд (а лучше, вчера), самого лейтенант-колонеля (подполковника) Джона Голдфинча. В общем-то, высшее военно-административное лицо в городе. Когда тот явился пред светлые очи, молокосос начал визжать, что офицер, мол «должник по жизни», не заплатил его хозяину за парик. Что есть лютое «западло». И по всем понятиям вершин бостонского дна, этого чорта давно пора «ставить на правИло», а то и вовсе «на пику точеную». Отдавший деньги накануне Голдфинч пожал плечами и собрался уходить, не обращая внимания на припадок малахольного имбецила. Тогда Гаррик принялся тыкать его в грудь неухоженным пальцем и брызгать слюной. Уайт возмущенно потребовал, чтобы «шарнирный» унялся и не оскорблял старшего офицера и представителя Власти. В ответ гопник толкнул солдата. Тот в свою очередь оглоушил «онижедетя» прикладом по звонкой башке. Будущий куафюр завопил не хуже пароходной сирены, свалился на снег, и принялся изображать нечто среднее между