его у какого-то наваррца на трех взрослых свиней. Но это ж Ачегорри, он мог и приврать.
Ариана вернула нож Жанте:
– Только не показывай его никому. Ты же знаешь, нам нельзя.
Жанте лишь махнул рукой:
– Да не узнает никто.
Помолчали еще немного.
– Ты волнуешься? – нарушил молчание Жанте.
– Ага, – призналась Ариана.
– Я тоже. Немного, – тут же поправился Жанте. – Но ты не бойся. Со мной тебя никто не тронет.
Ариана молча кивнула.
– Эй, молодежь! – послышался сзади голос дядюшки Эстрабу. – Завтра наговоритесь. Пора возвращаться, ночь уж на дворе.
Ариана запрыгнула на повозку и помахала рукой Жанте. Вымотавшиеся за день мулы неспешно тронулись. «Жанте будет хорошим мужем», со спокойной уверенностью думала девушка, провожая взглядом исчезающий в ночи поселок.
***
Восточный берег Гаронны, вначале ровный, покрытый палюсными31 лугами и редкими домишками рыбацких поселков, завершался вдалеке невысокой грядой темно-зеленых холмов. Западный берег, на котором раскинул свои постройки Бордо, был плоским как столешница. Ивар, опершись о штирборт32, задумчиво смотрел вдаль. Разморенное солнце неспешно опускалось за город, подсвечивая закатными бликами полуразрушенную громадину римского амфитеатра, мрачно возвышавшуюся в отдалении.
Северная стена была невысокой и слабо укрепленной: ожидать нападения отсюда, со стороны болот и топких палюсов, едва ли приходилось. Восточная стена, протянувшаяся более чем на две мили вдоль берега, выглядела покрепче. Рассмотреть ее во всех подробностях мешали паруса торговых когов, вставших на якоре по реке. Между когами и береговой насыпью сновали бесчисленные габары: одни подтаскивали в Бордо тюки с английской шерстью, сукном, кожей, бочки с засоленной рыбой; другие – отвозили на суда баррики33 из береговых винных складов.
– Чуть выше будет Лунный порт, – раздался сзади голос Барбаверы. – Но я вас высажу здесь, у квартала Тропейта. Сейчас придет габара, заберет вас. – С этими словами Барбавера неуклюже махнул рукой, видимо, прощаясь таким образом, и направился в нос кога.
– Ты уже бывал здесь? – спросил Ивар у Грация.
– Пару раз, – кивнул головой менестрель.
– Что за амфитеатр виднеется там, за пригородом, в миле от берега?
– Местные называют его Дворцом Галлиены. Говорят, так звали первую супругу Карла Великого. Известно лишь, что она была дочерью толедского короля и что Карл развелся с ней едва ли не на следующее утро после свадьбы. Никто не знает, почему: может, она по субботам превращалась в ехидну34, подобно сказочной Мелюзине, – усмехнулся Граций.
– Но при чем здесь Бордо?
– Поди знай. Местные считают, что Галлиена была когда-то королевой Бурдигалы35. Какой только чуши не роится в праздных умах простецов!
Граций помог спуститься канонику Адаму в подошедшую