деревом. Косяк тоже стальной, а замок такой, что стандартными способами его не откроешь. Его сделали по спецзаказу. Работает совместно с пневматическим приводом засова.
Повертев электрошокер в руках, Уваров положил его на стол и посмотрел в окно.
– А если они спустятся с крыши и влезут с улицы? Как спецназовцы. Вон в фильмах показывают. – Он изобразил бойцов «Альфы», штурмующих квартиру: – Раз, ногами в окно и меня из автомата – тра-та-та-та.
– Стекло бронированное, – успокоила я, взяла сумочку, сунула в нее пистолет и подошла к двери. – Ну все, пока. Не скучай. Вернусь быстро. Если уж совсем нечего будет делать, можешь пол помыть, а то у меня руки все как-то не доходят.
– Может, мне еще борща сварить к твоему приходу? – съязвил Уваров. – По-моему, это я тебя нанял, а не наоборот.
– Не хочешь мыть пол, так бы и сказал, – хихикнула я, – ладно, пока.
Глава 3
В больничной палате, освещенной скупым желтым светом уличного фонаря, спали трое перебинтованных мужчин. Они не слышали моего прихода и проснулись, лишь когда действие снотворного газа из баллончика закончилось и я включила свет. Первым проснулся рыжий верзила – Даниил Ольшанский. Он дернулся, застонал и с удивлением обнаружил, что привязан крепкой нейлоновой бечевкой к кровати.
– Что за мать твою! – Даниил увидел меня и задергался: – Эй, ты, развяжи меня. Что за хрень?
На мне был белый халат, шапочка и марлевая повязка. В руках я держала поднос, накрытый белым полотенцем. Я поставила поднос на тумбочку у изголовья кровати Ольшанского и сняла полотенце. На подносе стояли клизмы, бутыль с хлорным отбеливателем, бутылка с уксусом и пластмассовая чаша.
– Эй, почему мы связаны? – заворчал Сергей Бобков. – Ты че, оглохла, швабра?
Я деловито смешала уксус с хлорным отбеливателем и этой смесью наполнила клизмы. Бандиты перестали орать и с обеспокоенным видом следили за моими действиями.
– Ты чего задумала? – пробормотал Ольшанский. Он пытался освободиться от веревок, но даже такому громиле это было не под силу.
– Спокойно, – сказала я. – Врач велел провести вам усиленное клизмирование, поэтому расслабьтесь и не дергайтесь. Тогда все для вас пройдет менее болезненно. – Взяв одну из клизм, я вытащила из ножен, закрепленных на лодыжке, десантный штык-нож и обошла вокруг кровати Ольшанского.
– Эй, ты что собираешься делать? – закричал Ольшанский, извиваясь. – Помогите! Кто-нибудь!
– Не ори, не поможет, – процедила я. – Охранники мертвы. Никто вас здесь не услышит.
– Если ты нас убьешь, то пожалеешь. Ты не знаешь, с кем связалась, – закричал с искаженным от ужаса лицом лежавший на соседней кровати Бобков. Его лицо побелело.
– Знаю, пацаны за вас отомстят, – кивнула я. – И все же клизму сделать придется. А вам для информации скажу вот что: от введения этого раствора ваши кишки расплавятся и слипнутся, и вы будете умирать долго и мучительно.
– Подожди! Кто тебя нанял? – заорал Ольшанский, выкручиваясь