сохранить стабильность государственной кредитной системы, правительство старалось регулировать пассивные и активные операции казенных банков. Оно добивалось такого соотношения между вкладной и ссудной операциями, при котором банки могли за счет платежей по ссудам исправно выплачивать проценты по растущим вкладам, с одной стороны, и кредитовать владельцев недвижимости и казну за счет своих пассивов – с другой. Первый раз перевес быстрорастущих вкладов над ссудами имел место в конце 20-х годов XIX в.
Для того чтобы обеспечить равновесие между активными и пассивными операциями и предотвратить «утучнение» казенных банков вкладами, Канкрин выдвинул план снижения процентной ставки по вкладам до 4 %. Это предложение нашло воплощение в вышеупомянутом Манифесте «О вкладах и ссудах в банковских установлениях» (1830 г.)[127]. В последующие два десятилетия трижды имели место отливы вкладов (в 1830–1831, 1840–1841, 1845–1847 гг.), вызванные, главным образом, неурожаями, но правительству удавалось, как говорится, отделаться легким испугом. В целом на протяжении почти двух десятилетий этот финансово-кредитный механизм работал исправно. Перебои начались лишь с начала 1850-х годов, когда темпы роста ссудной операции стали сокращаться, а вкладной, наоборот, возрастать.
3.3. Операции банков, выдававших ссуды под залог «населенных имений»
Государственный Заемный банк вел свои операции в солидном собственном доме близ Банковского моста, на углу Большой Мещанской улицы и Конного переулка. В соответствии с законодательством – «Уставом кредитным» – владелец имения, желающий получить здесь кредит, представлял в Заемный банк заявление с просьбой о получении ссуды. Содержание этого документа красноречиво раскрывает сущность российской феодальной ипотеки, а поэтому заслуживает того, чтобы быть приведенным полностью:
«В Государственный Заемный банк. Объявление. На основании Устава сего банка прошу выдать мне заем, на… лет, серебром… рублей. В сей сумме, или той, которая по банковским правилам мне в ссуду сдаваться будет, по приложенному у сего свидетельству, данному из… Палаты Гражданского Суда [свидетельство подтверждало «благонадежность» закладываемого имения, т. е. отсутствие к нему претензий других кредиторов; выдавалось губернской палатой гражданского суда.]… года… месяца и… числа, за я закладываю Банку имение с крестьянами в числе… душ мужского пола, с женами и детьми их, с внуками и приемышами обоего пола, с наличными и беглыми, и со всеми к ним принадлежностями, со всем их и господским строением, с пожитками и со скотом, с пашенною и непашенною землею, с лесами, сенными покосами и всякими угодьями, сколько по писцовым и отказным книгам, по дачам, межеваниям и по всяким крепостям [названия документов] и сделкам к сему имению принадлежит и за мною во владении состоит. Сие же закладываемое мною имение находится в… губернии… уезде… селениях, в которых находится… душ в целом имении»[128].
В первые