она не носила – сказала, что это против природы, поэтому набросила платье прямо на обнажённое, ещё пахнущее его ласками тело.
– Но я ещё увижу тебя?
Обычно Квентин не задавал женщинам таких вопросов, – ему было всё равно. Наверняка нынешняя гостья просто-напросто его приворожила… но он не хотел сопротивляться.
– Увидишь, если придёшь сегодня вечером. – Этрие наклонилась и поцеловала его в лоб. Провела ладонями по щекам, на которых уже начала проступать колючая щетина, по плечам, груди и животу. Напоследок фея сжала его руку и оставила в ней записку.
– Что это?
– Это адрес и приглашение, – теперь она поцеловала его в губы и подмигнула. – Вчера за игрой я увидела у тебя в глазах огонёк. Азарт наполняет и питает тебя, Квентин Грей. Приходи сегодня вечером.
– Приду.
Квентин потянулся к ней, желая продлить поцелуй, но фея уже растворилась в темноте. Может, дверь спальни скрипнула и закрылась. Может быть, на лестнице послышались её лёгкие шаги. А может, и нет…
Рабочий день прошёл для Квентина как в тумане. Он смутно помнил посетителей, подписанные документы, даже вкус крепкого кофе казался бесцветным. Несколько раз Квентин спускался на минус третий этаж, где находился склад конфискованных ценностей – нужно было сверить список вещей, подлежащих возвращению хозяевам или же утилизации. Кажется, в списке нашлись нестыковки, но цифры прыгали у Квентина перед глазами, и он решил отложить проверку до понедельника.
Несколько раз заходил Джон Копленд, его давний коллега, навязчиво набивавшийся в добрые приятели. Он рассказывал что-то о жене и младшем сыне, приглашал на семейный ужин в честь какого-то праздника в какую-то из суббот… Квентин лишился способности воспринимать и запоминать информацию – любую, кроме адреса в записке Этрие.
Во второй половине дня наведался вампир-параноик. Хотя солнце уже село, он с головой закутался в чёрные покрывало и сторонился даже лампочек.
Наконец, Квентин зарегистрировал скверно пахнущего брауни, который прибыл в Лондон в поисках благодарного зажиточного семейства, достойного его покровительства, сослался на головную боль и ушёл.
Дома он второй раз за день побрился, уложил волосы назад при помощи специальной помады с чёрным красителем, которая скрывала редкие седые пряди у висков. Ощущая странную торжественность вечера, Квентин выбрал старинные запонки, принадлежащие ещё его прадеду. Он надел свой лучший смокинг, а на шею повязал бирюзовый галстук с золотой булавкой.
Когда-то давно, пятнадцать лет назад, одна девушка сказала Квентину, что бирюзовый красиво оттеняет его глаза. Она была права. Она всегда и во всём была права, зануда.
Тряхнув головой, чтобы прогнать несвоевременные воспоминания, Квентин набросил пальто, надел шляпу, прихватил зонт и вышел на улицу.
Оскар напомнил, что сегодня пятница. Квентин передал водителю записку с адресом и пообещал, что на будущей неделе все вечера проведёт дома. Он вовсе не подпитывается азартом, как выразилась