приправы уксус, а Полина получила свою порцию со сметаной, она с удовольствием отметила про себя, что за двадцать копеек может теперь позволить себе получать это удовольствие ежедневно.
– Тебе здесь не очень нравится? – подхватывая вилкой очередной пельмень, торопилась закрепить новое знакомство Полина.
– Бухгалтер из меня никакой, – брезгливо сморщившись, – заключила Вера. – Я здесь случайно, в силу сложившихся обстоятельств. Надеюсь, со временем подыщу себе более подходящий вид деятельности.
– Тебе совсем не нравится? – удивилась Полина. – А я уже поработала техником на новых машинах, и мне понравилось. Осталось удостоверение инженера-проектировщика получить и продолжить дальше.
– А почему сразу в институт не поступила?
– Я поступала, да одного балла не добрала, мать меня по большому блату на эту работу устроила, чтобы я до следующего года не бездельничала, а я постепенно втянулась. Закончу эту учёбу, потом продолжу в институте заочно. Чем не вариант?
– Ну ты молодец, всё уже распланировала. А я уже пять лет, как школу закончила, но так и не определилась до сих пор со своим будущим. Матери не до меня, она постоянно болеет, а мне приходится работать, чтобы прокормить нас обеих. Так что, мне пока не до учёбы, – печально вздохнула Вера.
– А что с ней, что-нибудь серьёзное?
– Она меня одна воспитывала. Влюбилась совсем молодой в одного женатого партийного босса, а когда забеременела, он её бросил. Теперь больше пьёт, чем работает.
– А для чего все эти парткомы и партсъезды? Почему она не заявила на него?
– Какие парткомы? – грустно улыбнулась Вера. – Они для рядовых членов.
Новые подруги вышли на улицу, и на обратном пути Полина теперь ещё более внимательно принялась разглядывать Веру, внешность которой никак не вязалась с её историей. С тонкими изящными запястьями и лодыжками, она была на голову выше Полины, прямая и стройная, как будто сошедшая с живописного семейного портрета приближённой титулованной особы. Из-под длинной чёлки прямых до плеч льняных волос светились затенённые длинными ресницами затуманенные многолетней печалью, рано повзрослевшие голубые глаза, а нежные пухлые губы, постоянно нервно покусываемые крепкими молодыми зубами, сочились едва заметными кровяными трещинками. И Полина печально подумала, что ей, как и во многих других подобных случаях, предстоит лишь оттенять красоту своей старшей подруги.
– Расскажи лучше о себе, – опережая все последующие вопросы, обратилась к ней Вера.
5
Когда Полина впервые открыла свой школьный аттестат, она была так потрясена, что так и не смогла сообщить о его содержимом родителям, пребывающим в спокойном удовлетворении не только от того, что их дочь наконец закончила школу, но и от того, что она осталась такой же благоразумной и не пустилась на всю ночь праздновать это событие со своими одноклассниками. Между многочисленными пятёрками затесались