кивнула Тимирбулатова.
– Плохо, – резюмировала я. – Нет ничего хуже, чем бороться с невидимками.
– Я сожалею.
Если Ольга и скрывала от меня что-то, в чем я лично сомневалась, то вытянуть из нее это сейчас все равно бы не удалось.
Побеседовав еще час, но уже на отвлеченные темы, мы пожелали друг другу спокойной ночи и отправились спать.
Застелив постель в гостиной на удобном диванчике, я с удовольствием растянулась во весь рост. Завтра день Восьмого марта. Ну что ж. Посмотрим, какие приятные сюрпризы он мне преподнесет.
Спустя мгновение я уже спала.
Глава 3
Утром я проснулась с прекрасным праздничным настроением и даже не сразу поняла, почему я не дома. Однако мне хватило нескольких секунд для того, чтобы вспомнить все предшествующие события.
Я встала с диванчика и потянулась. Весеннее мартовское солнышко освещало всю комнату. Выйдя в коридор, я убедилась в том, что Тимирбулатова еще спит. Видимо, у актеров не принято начинать день с самого утра. Впрочем, у Ольги сегодня, наверное, выходной. Или театры работают и в праздники?
Я сварила себе кофе и села в гостиной перед телевизором.
Пробежавшись с помощью пульта по всем каналам и убедившись, что, кроме восторженных поздравлений в адрес женщин, смотреть больше нечего, я попыталась сосредоточиться на деле. Вот уж у кого точно сегодня нет выходного дня, так это у меня.
Но предаться каким-либо размышлениям я не успела. На столике рядом со мной зазвонил телефон. Я секунду поколебалась и сняла трубку.
– Вас слушают.
– Это ты? – донесся до меня голос Жемчужного. – Поздравляю тебя с праздником. С международным женским днем.
– Спасибо.
– Желаю всех благ и, главное, неземной любви.
– Да где же ее найдешь? – театрально вздохнула я.
– А я на что? – тут же откликнулся Костя. – Ты только свистни, и я не заставлю себя ждать.
– Не сомневаюсь.
– Увидимся сегодня?
– Конечно, – ответила я. – Если у вас есть вечерний спектакль.
– Спектакль есть, – сказал Костя. – Даже в такой день поставили. Спасибо и на том, что репетицию с утра не сделали. Но я не об этом говорю. Днем тебя можно увидеть?
– А как ты себе это представляешь?
– Я заеду.
– Но я же не у себя дома, – напомнила я.
– Я знаю. Но мне известен адрес Тимирбулатовой. Так что можешь не беспокоиться.
Жемчужный был неисправим. Если он что задумал, то никакие преграды ему не помеха. Отговаривать его или намекать на чувство такта перед моей клиенткой было бесполезно.
– Ладно, заезжай, – разрешила я. – Тем более у меня есть к тебе одно поручение.
– Я так и знал. – Жемчужный сделал вид, что расстроился. – Ты во всем ищешь корысть. Пользуешься тем, что я ни в чем не могу тебе отказать, и вьешь из меня веревки. А какое поручение?
– Это не телефонный разговор. Приедешь, поговорим.
Я не могла быть уверена, что Ольгин телефон не прослушивается.