легион. Я здесь для того, чтобы попытать счастья в Легионе.
– Я хорошо расслышал? – резко переспросил снова сержант и посмотрел пронзительно на Джеймса. – Вы говорите по-французски лучше, чем я, и не выглядите как человек, попавший в беду, вы откуда?
– Из Соединенных Штатов, из Джорджии.
– Если бы вы были из русской Джорджии (Грузии), скорее всего, я бы вас понял, но кандидаты из США действительно редкость во время краха социализма. Еще более странным для меня является то, что вы говорите свободно по-французски.
– Я преподаватель французского языка.
– Это еще в меньшей мере объясняет, зачем вы здесь, но это не моя проблема, и меня это не касается. В последний раз спрашиваю, вы уверены, что хотите служить в рядах Иностранного легиона?
– Да, я уверен, – убедительный ответил Джеймс.
– Ну, дай мне свой паспорт! – Вдруг сержант заметно изменил вежливый тон. Он говорил уже не с заблудившимся туристом, а с кандидатом в легионеры.
– С этого момента каждый легионер – твой командир, и у тебя всего лишь одно единственное право – подчиняться приказам, каждый раз – с полной отдачей. В дальнейшем мы, а позже и комиссия в Обани, решим, годишься ли ты в легионеры.
Это был первый шаг на пути к новой жизни, которая не имела ничего общего с преподавательской деятельностью. Желание Джеймса стать частью истории Легиона была его сильнейшим мотивом. Кто-то со стороны с трудом бы понял Джеймса, но он чувствовал, что идет по правильному пути.
Испания, 1835
…Quinze ans on fait ce dur métier
A moin qu’un’ball’vienn’prend’pitié
De not’misère
Alors l’chacal’aiguise ses crocs,
En disant j’vais croquer les os
D’un Légionnaire.
Mais ça n’est pas admis chez nous
Un copain dit au bord d’not’trou
Quelqu’bout d’ prière,
Deux morceau d’bois en croix, un nom,
Qu’importe si c’nom là c’est pas l’bon
C’t’ un Légionnaire.
Луи-Филипп считал, что для легионеров, хотя показали они себя как ударные отряды, нет необходимости быть привязанными к Франции. Для короля они были обыкновенными наемниками, и единственное, что он им должен, это выплачивать им жалование. И так, несмотря на успехи в Алжире, легионеры были вынуждены вернуть флаг французскому королю, так как в 1835 году Легион был передан испанской королеве. Его миссия была защищать интересы двухлетней испанской принцессы Изабелл и ее регента Марии Кристины Бурбон-Сицилийской – матери инфанты. Другим претендентом на престол был инфант дон Карлос, которого поддерживало все население Каталонии, что делало задачу очень сложной.
Легионеры подчинились року молча. В первых боях в Алжире они создали то, что позже назовут «Духом Легиона». Солдаты уже гордились принадлежностью к колониальной армии и нашли новую родину и новую семью в лице своего полка.
Маршалл Месон отнял у них флаг, но не мужество, потому что парни, которым мало кто доверял, были горды служить своему Иностранному легиону. Миссия в Алжире сплотила батальоны, и они отправились в Испанию с одной целью – доказать свои боевые качества.
Армия