нестерпимо захотелось дотронуться до этой прохлады губами, чего он и сделал. Деликатно, галантно, застенчиво, но вполне решительно.
Анна вспыхнула. В её взгляде на секунду проявилось привычное раздражение и испарилось, принеся вдруг небывалую лёгкость.
Так случается от неожиданной похвалы или в ожидании чуда.
Секунду назад у неё было ужасное настроение, усугубляемое зноем, этой глупой, никому в принципе не нужной поездкой, в то время, когда дома накопилась как минимум сотня неразрешимых проблем, требующих её участия.
У дочери выпускные экзамены, а ей приходится заниматься бессмысленными нудными делами в угоду начальству. Отвертеться от участия в обучении не удалось.
Ринат виновато улыбнулся, однако её руку не отпустил, нежно накрыв второй ладонью.
Назвал своё имя, внимательно, слишком заинтересованно вглядываясь в её распахнутые от неожиданности тёмно-серые глаза.
Показалось, что он проникает в мозг и ведёт неспешный молчаливый диалог. Женщина с интересом приняла в нём участие, помогая себе при этом лёгкими, почти незаметными мимическими движениями, отвечающими на незаданные вопросы.
Так случилось, что они моментально обо всём договорились, не сказав друг другу ни слова. По крайней мере, её робость исчезла бесследно.
Женщина безропотно доверилась незнакомому мужчине, почувствовав некое облегчение.
Ринат позволил Анне быть слабой и беззащитной, ни о чём при этом не беспокоиться.
Дома она привыкла быть самостоятельной и сильной.
Её муж – хороший образованный человек, но живёт обособленно, не вникая в общие бытовые проблемы. После свадьбы он передал Анне бразды правления, точнее не позволил загрузить себя какого либо рода обязанностями и бытовой ответственностью.
Какое-то время её всё устраивало. Чувства были свежими, нерастраченными. Любви или того, что она под ней подразумевала, хватало на всё, даже на то, чтобы поддерживать неустойчивое равновесие в семье.
Немного позднее пришло осознание ошибочности барка, но было поздно. В её чреве шевелился плод.
Егор жил сам по себе. Его ничего, кроме друзей и работы не интересовало. Зато с Анны он педантично требовал исполнения многочисленных семейных ритуалов и обязательных, им же установленных правил совместного проживания.
Чувство одиночества проникало в неё постепенно, заменяя всё живое на некие непонятые до конца суррогаты.
Женщину давно тяготил брак, но она ужасно боялась себе в этом признаться.
Рядом с Ринатом тягостные мысли как бы улетучились. Анна чувствовала лёгкое биение пульса в чужой ладони и небольшое головокружение.
Стало интересно – что же будет дальше.
А он интересный, этот Ринат. Или Ренат. Как правильно, она не расслышала.
Странно, Анна не чувствовала неловкости по отношению к постороннему мужчине, ведущему её за руку. Напротив, захотелось раскрыться, даже немного пожаловаться.
Слишком долго копится в ней внутреннее напряжение, выворачивая