гравитацию обратно.
Девушка упала на мягкого меня довольно удачно – всем телом, хотя и коленом вперед. В грохоте обрушившихся на пол людей и предметов особенно выразительно прозвенели хрустальные бокалы.
– Спасибо, – шепнула мне Вероника, поднимаясь. – Ушибся?
– У-у…
– Да уж, – усмехнулся Щульц, накидывая ей на плечи пресловутую простыню. – Ты умеешь поставить жирную точку, Игорь. Даже в полном провале. Это было изящное безумство, я оценил.
Обратно к станции челнок вел Жан, меня почему-то сочли немного пьяным и не вполне адекватным.
– Простите, ребята, – вздохнула все еще маслянистая Вероника. – Я вас подвела. Но, честное слово, я была уверена, что все легко получится, что я плохая девчонка и мне это раз плюнуть. Тем более не прихоти ради и даже не из-за денег. А не смогла… Даже объяснить не могу.
– А что тут объяснять? – пожал острыми плечами Шульц. – Вероятно, у каждого определена черта финиша, после пересечения которой срабатывают тормоза. Игриво попрыгать голышом перед объективом не то же самое, что допустить циничного наблюдателя в истинные, хм… глубины жизни… Так что не грусти, плохая девчонка, все нормально.
– Мы просто совершенно не умеем снимать порно, – сказал я. – Ведь, казалось бы, ну чего проще? Натуральный теплый процесс плюс камера. Надо думать, у наших предков были какие-то секреты мастерства, ведь терабайты этого добра, по слухам, еще лет сто назад можно было лопатой грести. Утраченное искусство, как вересковый мед.
– Ну, знаешь… – протянул Шульц. – Ты сравнил тоже! В начале двадцать первого века царила дикая распущенность, особенно по части видеоматериалов. А доступность резко снижает интерес, знаешь ли, и находится все больше желающих перейти черту в поисках новых впечатлений. А это уже зачастую извращение и чаще противозаконное. И чем это кончилось?
– «Детьми ковчега», – подала голос задумчивая Лена, – инъекциями и зародышами в пробирках.
Шлюзовались удачно, но невесело.
– У меня осталось часов пятнадцать, – сказал Жан. – Вероника, в качестве компенсации за возможный моральный ущерб могу я хотя бы накормить тебя ужином? Не откажи, пожалуйста.
– Вообще-то я так поздно не ем, пытаюсь худеть…
– С ума сошла?! У тебя идеальное тело.
– Ох! Ладно. В свете последних событий тебе – верю. Пошли, я тут видела вчера довольно мрачную кафешку – как раз для актеров-неудачников.
– После ужина не забудьте познакомиться, – буркнул я, – чтобы регресс ваших отношений был до конца логичен.
Они нервно похихикали и ушли. Неунывающий Шульц хмыкнул им вослед и предложил:
– Ну, еще не вечер. Лен, если есть желание, можем прямо сейчас закончить твою фотосессию.
– Конечно! Но… ой. А как же Игорь?
– Идите, развлекайтесь, – махнул им я и покачал бутылкой. – У меня еще есть дела на сегодня.
На шампанском