всегда оружие, в ночное время стреляют без предупреждения и выстрелов в воздух не делают – бьют сразу на поражение, так что арабы прекрасно понимают, когда можно заниматься метанием камней сравнительно безопасно, а когда можно за это схлопотать пулю в лоб. Такова наша жестокая реальность. Есть вероятность, конечно, за необоснованную стрельбу загреметь и за решётку, но, когда с тобой в машине женщины и дети, приходится делать нелёгкий выбор. И бить врага на поражение.
Добираюсь до поселения довольно быстро – за полчаса. Уже издали в кромешной темноте сияют яркие огни, освещающие раздвижные ворота, за которыми бессонно расхаживает солдатик в каске и бронежилете. Пара дежурных вопросов, проверка документов – и вот я уже качу по извилистым улочкам, утопающим в зелени, к одному из крайних домиков, занимаемого Толиком.
А вот и хозяин на пороге. Я предварительно сообщил ему, что еду, и он, естественно, безумно рад старому другу, лишь попросил прихватить с собой сигареты и бутылку водки, потому что в поселковом магазине курева и спиртных напитков не продают. Тут половина жителей религиозные, которые ничего, кроме красного вина по шабатам, не употребляют, но нам-то с Толиком никто не запретит красиво жить!
– Здорово, брат! – он обнимает меня и жестом приглашает пройти внутрь. – Какими судьбами? Что-то случилось?
Подхватываю пакет с купленными на заправке подарками и иду следом за ним.
Обстановка в домике спартанская. Вся мебель оставлена прежними жильцами – кровать, платяной шкаф с дверцами, обклеенными полустёртыми детскими стикерами, продавленный низкий диван, стол посреди единственной комнаты и пара разнокалиберных стульев. В углу старый холодильник и столик с тарелками и стаканами. Ничего нового Толик не приобретал. Ему хватало и того, что есть.
Всё это меня не удивляет, потому что почти все в поселениях живут довольно скромно, почти с таким стандартным набором мебели. Вилл и богатых особняков у наших соотечественников на территориях нет. Разве что у арабских шейхов по соседству. Но с теми, ясное дело, мы никаких отношений не поддерживаем. Как и они с нами.
– Так что всё-таки случилось? – Толик внимательно разглядывает меня, видимо, прекрасно понимая, что ни с того ни с сего на ночь глядя к нему я не приеду.
– А дело вот в чём… – Слово за словом выкладываю свою недолгую историю общения с шефом и последующего преследования меня неизвестным автомобилем.
– Вот оно что… – Лицо Толика мрачнеет, словно всё это происходило не со мной, а с ним. – Понял. Что ж, располагайся и чувствуй себя как дома.
Пока он накрывает стол и готовит немудрёную закуску – помидоры, огурцы, холодную вареную картошку, рыбные консервы и баночку с неизменным хумусом, я успеваю умыться и стряхнуть с одежды дорожную пыль.
– Давай за стол, – командует Толик, – будем соображать, как нам выкручиваться из данной ситуации.
– Кому нам? – усмехаюсь невольно. – Ты-то здесь причём?
– Не