только с маргонкой Камелией. Белокурая девушка, с кожей цвета молочного шоколада бросалась в глаза сразу. Тонкая, как тростинка, с ногами «от ушей», чуть более удлиненным, чем у человека лицом и огромными изумрудными глазами она очень напоминала темную фейри из мифов Земли. Камелия не шла – плыла, какую бы сумасшедшую скорость не развивала.
Вот и сейчас она вышагивала рядом, плавно покачивая бедрами, и совершенно не мерзла в своей белой кружевной блузке и летних джинсах.
Розовые булыжники стен в подвале выглядели грубыми, неотесанными и сильно отличались по размеру.
Мы миновали один пустой зал с колоннами из все тех же булыжников, вышли в другой и обомлели… Широкие аквариумы от пола до потолка словно делили помещение на десятки комнат.
В них плавали или лежали на камнях, лишь слегка утопленных в воде, самые причудливые оборотни, каких я только видела. Самые причудливые, даже если считать рисунки в фантастических и фэнтезийных романах моего мира, в интернете и в кино.
Наш преподаватель – специалист по болезням оборотней, маргон Эмерт, с длинной белокурой косой, шустро семенил мимо аквариумов, без устали подгоняя группу. Похоже, не хотел, чтобы беспардонные студенты долго пялились на существ «за стеклом». Но оградить пациентов клиники при медакадемии от любопытных взглядов не получалось, уж слишком они были причудливыми, слишком редкими.
Оборотни-крокодилы щелкали смертельно опасными челюстями и вдруг превращались в обнаженных мужчин и женщин. Очень жилистых, с перепонками между пальцами, с безволосыми телами и 32 конусовидными клыками вместо зубов.
Оборотни-морские котики – такие гладкие, милые – ныряли и плавали, временами показывая из-под воды человеческие головы, с черным ершиком жестких волос.
Оборотни-дельфины превращались прямо в прыжке, демонстрируя тела, достойные легкоатлетов, и белую-белую кожу, гладкую и блестящую как у мраморных статуй. На ней не было ни единого волоска, только на голове с трудом угадывался редкий белокурый ежик.
Но когда Эмерт остановился, грациозным жестом приглашая нас к аквариуму, группа пораженно зашушукалась, а Дарген и Гронос снова отличились. На долю секунды глаза их полыхнули незнакомым пламенем. Собранные в длинные косы ярко-красные волосы Гроноса и пепельные – Даргена слегка вздыбились. Драконы быстро шагнули к аквариуму и зачем-то почти одновременно закатали рукава.
Секунда, другая – и они словно зачарованные, приложили к стеклу мощные ладони с острыми черными когтями, приоткрыли вдруг заалевшие губы и часто задышали. Эмерт покачал головой, прицокнул и сделал резкий жест. Драконы отдернули руки и отступили, будто очнулись.
Остальная группа держалась в полуметре от искусственного водоема, и пораженный студенческий шепот все больше переходил в галдеж.
К стеклу медленно подплыла… русалка? Да ладно! Существо очень напоминало русалок из земной мифологии.
Голубоватая кожа, на вид еще более гладкая, чем у Камелии, мерцала. Черные, словно куски гематита, глаза