разлетелись на ту же слизь, что и мясо, никого не смутило?
– Смутило, Сергеич, да ещё как смутило, у нас тут споры по этому поводу, два дня гремят. Версий миллион, а толку ноль. В итоге сошлись на том, что тёмное это дело, тёмное и непонятное.
– Во-во, – подхватил опер, – я тоже, когда всё это увидел, сильно удивился.
***
Просидев без малого полчаса на лесенке у входа в отделение, Денис в который раз шумно выдохнул и, стремясь устроиться поудобней, поёрзал на пыльной ступени. Спешить было некуда. Да и незачем. Со смертью Валентина Леонидовича в Денисе тоже что-то умерло. Умерла надежда. Надежда на хоть какое-то более-менее сносное существование. На бытие, где он действительно был хоть кому-то нужен. Планы, мечты и чаяния рухнули в одночасье, рухнули в той самой квартире, когда он увидел то, о чём вспоминать никак не хотелось.
«Один, – текли мысли окончательно павшего духом Дениса, – опять один, что дальше? – терзал он себя вопросами, – как, куда?»
Ответов не было, да и откуда они могли взяться в голове человека, вновь в полной мере ощутившего привычную ненужность и собственную ничтожность.
Почему в жизни всё сложилось именно так, почему ещё в ребёнке сложилась столь низкая самооценка, Денис понял много позже. Отец погиб, когда ему исполнилось два года. Погоревав без малого год, мать вновь вышла замуж. В любви и счастье жили недолго. Отчим начал пить и вскоре остался без работы. Поиски затянулись, и работать пришлось матери. Разменивая тысячи километров под стук железных пар, она, проводница пассажирского состава, дома появлялась крайне редко, полностью переложив заботу о сыне на плечи отчима. Тот же в её отсутствие беспробудно пил.
Превращаясь в злобное, угрюмое животное, отчим винил в своих неудачах всех подряд и постоянно срывал злобу на беззащитном мальчишке. Позже Денис много раз силился вспомнить, были ли дни, когда упившийся, очумевший от отравы отчим не втаптывал его в грязь, но таких дней он не вспомнил. Зато хорошо помнил, с какой радостью в первый раз шагал в младшую группу детского сада. Помнил, как вечером того же дня рыдал, спрятавшись под кроватью. Рыдал, потому что нескладного, робкого, плохо говорящего мальчишку в группе сразу невзлюбили. В то время он откровенно не понимал, почему никто не захотел с ним играть, не захотел даже разговаривать. На первой же прогулке его побили. По-детски, дождавшись, когда воспитатель отвлечётся. Его неспособность дать сдачи веселила мальчишек, и они, улучив момент и подзадоривая друг друга, проделывали это почти каждый день. Били и издевались не все, всего трое, но, повинуясь их авторитету, и остальные начали его сторониться.
Дальше случилось то, что порой случается в подобных случаях. Отсутствие полноценной безопасной реальности сподвигло Дениса создать воображаемый мир, в котором светило ласковое солнце и все были приветливы и добродушны. Там были лучшие игрушки, верные друзья и подружки. Там он счастливо жил с мамой и родным отцом, который просто не чаял в нём души.
Всё