я. – Боже, как тривиально…
Глава 5 НЕСКОЛЬКО КАПЕЛЬ КРОВИ
У Романа Бутлера, комиссара Тель-Авивской уголовной полиции, есть очень нехорошая черта: он не любит, когда ему мешают работать. В результате я обычно узнаю о его очередном деле из ленты новостей, а репортеры люди свободные и независимые – что хотят, то и пишут. Приходится приглашать Романа на чашку кофе в неурочное время (в урочное его не застанешь дома) и выспрашивать подробности для моих исторических хроник. Роман, по его словам, не понимает, для чего в книге по истории государства Израиль нужны рассказы о расследованиях убийств. По-моему, это ясно: если в нормальном еврейском государстве должны быть свои воры, убийцы и проститутки (см. Собрание сочинений Бен-Гуриона), то описание деяний этих достопочтенных граждан есть непременная деталь истории.
– И проституток тоже? – подозрительно спросил Роман, когда я впервые изложил ему свою точку зрения
– Естественно! – воскликнул я. – Истории интересно все: от парадной речи президента Вейцмана до помады на губах путаны. И кстати, – добавил я, – для правдивой истории государства необходимо описание трудных полицейских расследований. Для английских историографов будущего романы Агаты Кристи не менее важны, чем речи Уинстона Черчилля!
– Понимаю, – задумчиво сказал Роман. – Ты хочешь присвоить лавры не только Черчилля, но и Кристи…
Он так ничего и не понял. Неудивительно, что дело, которое можно распутать за сутки, тянется у него обычно неделю. Убийство Иосифа Гольдфарба осталось бы нераскрытым, если бы в тот вечер Роман не позвал меня к себе на чашку кофе. И правосудие совершило бы жестокую ошибку, осудив невиновного.
Впрочем, по порядку.
***
Во вторник, в 21 час 32 минуты (вы же понимаете, как важна точность в описании следственных действий) Роман позвонил мне и сказал, сдерживая зевоту:
– Павел, у меня нет сил подниматься, чтобы выпить твой дрянной кофе. Устал…
– Это с тобой бывает частенько, – вставил я.
– Спускайся ко мне, не возражаешь?
– Какой детектив захватить? – спросил я, предвосхищая просьбу Романа.
Он на секунду задумался и сказал с сомнением в голосе:
– Тащи Эллери Квина, «Девять месяцев до убийства».
– Двенадцать, – сказал я и отключил связь, чтобы дать Роману время поразмыслить.
– Что двенадцать? – спросил он, открыв мне дверь.
– Сыщик, – язвительно сказал я, – мог бы и догадаться. Ты читаешь этот роман двенадцатый раз. Но собственный рекорд ты еще не побил. Ты брал у меня «Восточный экспресс» тридцать два раза.
– Любой порядочный человек, – заявил Роман, – давно подарил бы мне эту книгу, чтобы не портить переплет, доставая ее с полки.
– Любой порядочный человек, – парировал я, – эту книгу купил бы. И еще «Дело о пропавшем свидетеле» Гарднера, а также сборник романов Джо Алекса, который по твоей вине я на прошлой неделе отдал в переплет.
– Сколько? – спросил